Сменив кокошник на хиджаб…

Но вот на улице встретил бывшую студентку. Она влюбилась в молодого человека и приняла ислам. Согласно своим убеждениям она полагает необходимым постоянное ношение хиджаба. Невольно задумался над судьбой девушек Ставропольского края, внезапно принимающих новую для себя религию. С упоением неофитов такие, как она, открывают для себя много нового, подвергают себя духовным практикам и необычным телесным испытаниям.

Поскольку мировых религий всего три, то наиболее заметным внешним преображением является принятие ислама. Принятие христианства либо буддизма сегодня не сопровождается броской внешней атрибутикой. Например, обязательной к ношению бородой.

Принятие ислама девушкой невозможно не заметить. Отчего-то вновь обращенные девушки, не являющиеся мусульманками в связи с традицией и этнической принадлежностью, считают необходимым всячески подчеркивать ношение хиджаба (никаба, паранджи). Напомню, что хиджаб – традиционный женский головной платок, в буквальном значении слова покрывало, то есть одежда с головы до ног. В виде платка он, как правило, сделан из шелка и имеет однотонный зеленый цвет. Закрывая волосы, лоб, уши и шею, он придает лицу некую абстрактность, не лишенную, впрочем, миловидности. Никаб – головной убор, закрывающий лицо с узкой прорезью для глаз. Паранджа – халат с длинными ложными рукавами и с закрывающей лицо волосяной сеткой.

В качестве объяснения такой необходимости приводится сунна Корана (Ан-Нур, 31-й аят, здесь и далее в переводе Абу Аделя) «И скажи (о, Пророк) верующим (женщинам): пусть они опускают свои взоры [пусть не смотрят на чужих мужчин и на те части тел мужчин и женщин, на которые не разрешено смотреть] и (пусть) берегут свои органы (от того, что запретил Аллах и пусть не показывают их другим), и пусть не показывают (мужчинам) свою красоту, разве только то, что видно из них [то, что уже невозможно скрыть, как например одежду...]».

Подобного объяснения оказывается достаточно в большинстве случаев. Тем более что сопровождается оно устным цитированием Корана, этой и других сунн, тогда как его чтение правоверным возможно лишь на языке оригинала, то есть на арабском языке. И при принятии ислама неофитом из Ставрополя весьма редко происходит постижение священного текста Корана. Потому что это действительно невозможно без свободного владения языком оригинала, требует специального образования, да и попросту подрывает моральный авторитет наставника, ведущего работу по обращению. И между прочим, выполняющего благороднейшую из миссий, поскольку наличие у человека веры в качестве жизненного якоря всегда лучше безверия, означающего готовность примкнуть к тем морально-нравственным ценностям, какие на сегодня выгоднее.

Только вот устный рассказ о столпах веры наставником не всегда может сопровождаться объективно характеризуемым, с учетом исторической ретроспективы, рассказом о положении женщины в исламе. Будучи весьма прогрессивным установлением статуса женщины в период формирования ислама как религии в VII веке, он предоставлял ей определенные семейные и имущественные права. В доисламской Аравии положение женщины было совершенно бесправным. Шариат как исламский закон предоставил женщине право распоряжения лично ей принадлежащим имуществом. Установил основы брачного союза, как имущественного договора мужчины с семьей женщины, а затем и с самой женщиной. То есть статус женщины был существенно поднят вверх по социальной лестнице применительно к ситуации на Аравийском полуострове. А вот, например, в Орде статус женщины с принятием ислама в качестве доминирующей религии в имущественном и политическом смысле снизился, и весьма существенно. Монгольские матери и жены с периода основателя империи Чингисхана были полноценными членами общества, выполняя порой и функции соправителей. В этой связи можно вспомнить мать Тимучина Оэлун и его жену Бортэ. Более того, Тайдугла, жена хана Узбека, даже была некоторое время фактическим правителем Орды в середине XIV века.

Иное дело не имущественный статус женщины, а категории «чистый»/«нечистый». Современному человеку, оснащенному коммунальными удобствами, трудно понять, почему правая рука является «чистой», а левая – «нечистой». Почему животные поделены на «чистых» и «нечистых». Да по существу и все феномены внешнего мира имеют деление по этому критерию, восходящему к ветхозаветным временам. Запрет и разрешение на каждый из поступков (деяний) с точки зрения их последующей нравственной оценки являлся одним из элементов жесткой регламентации, функционально, нацеленным на выживание племени (иудеев) во враждебном окружении. Заимствование критерия нравственной оценки в зависимости от разделённости на категории дозволенное (чистое) и не дозволенное (не чистое) явился необходимым мобилизационным моментом и в выживании уже другого племени (арабов) в окружении недружелюбных народов.

Женщина отнесена к категории, соприкосновение с которой требует последующего очищения, причем вне зависимости от текущего физиологического статуса. Приведем 43-й аят из Суры Ан-Ниса Корана: «О вы, которые уверовали! Не приближайтесь к молитве, когда вы пьяны [[Этот аят был ниспослан еще до того, как был ниспослан аят о полном запрещении опьяняющих средств]], пока не будете понимать, что вы говорите, и (также) не (приближайтесь к молитве) оскверненными [будучи в состоянии большого осквернения] – кроме как будучи в пути [не имея воды или просто проходя через мечеть] – пока не омоетесь [пока не совершите обряда большого омовения]. А если вы больны (так, что не можете использовать воду или ее использование увеличит болезнь) или (находитесь) в дальней поездке, или кто-нибудь из вас пришел из отхожего места, или вы прикасались к женщинам и не нашли воды, то (вместо омовения водой) совершайте обряд очищения чистой землей [таяммум] и обтирайте (ею) ваши лица и руки. Поистине, Аллах снисходительный (и) прощающий!».

Эта выдержка из священного текста, как и всякая иная цитата без всего контекста, конечно же, не является полноценной характеристикой статуса женщины в исламе. Просто необходимо понимание, что традиция укутывания женщины преследует не одну, а сразу множество целей. А основанием её является априорно негативная оценка женщины с позиции хорошо/плохо. Она воспринимается и должна восприниматься общиной (уммой) как субъект, тщательно оберегаемый, в том числе и ею самой. Обратные действия и поступки могут служить основанием к «убийству чести». По сообщениям различных средств массовой информации, такие «убийства чести» приобрели в последние годы характер чудовищной эпидемии. Семья жертвы, не сохранившей самоценность, иногда только лишь репутационную, совершает ритуальное наказание, которым традиционно является побитие камнями.

В Ставрополе плодотворно уживаются разные традиционные религиозные ценности. Один из моих друзей, правоверный мусульманин, ведёт свой бизнес с активным участием жены и дочери. Фактически главой обширной фирмы, ведущей сетевую торговлю является его жена, а не он сам. Разумеется, ему и в голову не приходит обсуждать с кем бы то ни было доводы о чистоте либо не чистоте своей жены, а тем более – дочери. Религиозная традиция в его воплощении так переплетена с национальной, что женщина является для него равноправным партнером. Описанная мною семья – карачаевцы. А вот в другой приятельствующей семье жена – домашняя хозяйка, не имеющая почти никаких связей с внешним миром. Все дела ведутся мужем без каких-либо домашних объяснений финансового благополучия либо неудачи. Эта семья русская и православная, и обе семьи живут в городе почти бок о бок. Ни в той, ни в другой женщины не покрывают головы и лица (его частей) специальными тканями. Разве что по погоде. Да и то в меха.

Само по себе ни религиозное установление предлагаемой женщине модели поведения, ни национальное не является препятствием для её полноценного семейного либо социального выражения. Другое дело происходит при смене традиционного уклада жизни: когда девушка меняет привычный порядок вещей, потому что влюбилась. Совершая шариатский обряд заключения брака, она исходит из своих традиционных представлений об устойчивости института брака. Однако, как и всякий правовой институт, он обладает критериями самодостаточности и критериями внешней оценки. Самодостаточный брак устойчив вне зависимости от внешних обстоятельств, по тем основаниям, что его участниками, то есть супругами, выступают самодостаточные люди. Молодые люди, то есть люди не сформировавшиеся в полноценного члена общества, нуждаются во внешней поддержке, в том числе и в деле вступления в брак и содержания семьи. Поэтому мусульманский брак молодых людей устойчив лишь в умме, то есть поддерживаемый семьями жениха и невесты. Брак лишь тогда совершен согласно шариату, когда кроме собственно процедуры бракосочетания исполнены процедуры, ему предшествующие: сговор, сватовство (хитба); передача невесты в дом жениха (зифаф); свадебное торжество (урс, валима). Только после этих обрядов допустимо фактическое вступление в брачные отношения – никах.

Шариат как правовая дисциплина не преподается в светских учебных заведениях. С одной стороны, это соответствует конституционному принципу Российской Федерации отделения церкви от государства. С другой – знакомство с шариатом не из письменных источников, а из устной традиции порождает элементарное невежество. В том числе и представление девушки о том, что исламский брак заключается простой словесной формулой, без участия в том семей жениха и невесты. Такое убеждение, конечно, может быть лишь у девушки, поверхностно знакомой с исламом, у неофитки. Девушке, воспитанной в мусульманской традиции, сама идея заключения брака простой словесной формулой, то есть без соблюдения остальных ритуалов и процедур, покажется несерьезной.

Формализация брачного ритуала доведена до абсолюта, и даже шуточные произнесения формулы брака влекут возникновение брачных отношений. Оборотной стороной формализации выступает такой же механизм и расторжения брака: устное произнесение формулы развода влечет его прекращение. Однако брак, заключенный без соблюдения традиций, тоже фактически является формальностью.

Эти и подобные им нюансы, как, например, институт временного брака, дозволенного у шиитов и запрещённого у суннитов, безусловно, нуждаются в публичной распространенности. На наш взгляд, они должны быть известны каждому, вне зависимости от степени юридической образованности. По российскому законодательству все имущество супругов является совместно нажитым, за исключением унаследованного либо полученного в дар одним из супругов. Напомним, что шииты в широком смысле слова – это общины, признавшие Али ибн Абу Талиба и его потомков единственно законными наследниками и духовными преемниками основателя ислама. Преимущественно распространены в Иране, Азербайджане, Бахрейне, Ираке и Ливане. Сунниты признают верховной властью власть халифа, то есть правителя, оставляя богословам лишь духовные функции.

Переходя из одной традиционной веры в другую, меняя внешний облик и всячески пытаясь изменить мировосприятие и мировоззрение, приходится становиться «ортодоксальнее ортодоксов». Потому что воспитанная в исламской традиции девочка воспринимает отношение к ней как оберегаемой ею же ценности само собой разу-меющимся обстоятельством. А девушка, наделенная достаточным разумом, такой феномен не просто принимает, но и использует в качестве одного из доводов победы на жизненном пути. Совершенно иное дело – девушка, не обладающая априорным воспитанием ортодоксальной мусульманки. Ей приходится следить за каждым своим взглядом и шагом, постоянно бояться сделать ошибку, обладающую статусом греха. Такое испытание не из легких. Иными должны стать мимика, походка, жесты, бытовые слова. На что мусульманке смотреть можно, а на что нельзя во всём многообразии окружающего мира? Порой ответ таков: чтоб не ошибиться, ни на что смотреть нельзя.

Неофитке даже заурядное «здравствуйте» нужно заменить на «салам аллейкум», а дату своего рождения исчислять не от Рождества Христова, а от переселения в Ясриб. Ведь это не просто иные слова, это воплощение иного жизненного уклада. Не здоровья отныне нужно желать встречному, а мира.

Ни один матримониальный проект, в связи с которым случается вот такое скоропостижное обращение, не сможет заменить привычного повседневного жизненного уклада, превратив счастливую влюбленность в ежедневное испытание на прочность в постижении столпов ислама. Поэтому не составляет труда узнать, что Коран не запрещает брака между мусульманином и христианкой (и иудейкой) и без принятия ислама невестой. Сура Аль-Маида, 5-й аят: «Сегодня стали дозволенными вам блага [любая разрешенная Аллахом пища]. И пища тех, кому даровано Писание [мясо, зарезанное иудеями и христианами], разрешается вам и ваша пища [мясо] разрешается им. И (также дозволено вам жениться на) целомудренных [супружески верных] из (числа) верующих [на мусульманках] и целомудренных [супружески верных] из тех, кому даровано Писание до вас [на иудейках и христианках], если вы им дадите их вознаграждение [брачный дар]…».

Нет, да и не будет нужды мчаться в объятия чужой веры, кроме как по большой любви. В Бога ли, в человека ли. Но, рухнув в такую сладкую любовь, выныривает человек в каждодневные испытания на прочность. Взгляд от горизонта прочно спрятав в пол.

Достанет ли духу их одолеть?