Срок годности мужчин

Корреспондент EADaily беседует с Андреем Романчуком — секретарём Русского культурно-просветительного общества в Польше, жителем Белостока. Андрей Романчук рассказывает о деятельности своей организации, о том, как власти Польши смотрят на взаимоотношения с восточными соседями. По его словам, антироссийскую политику в Польше продвигает активное меньшинство, в то время как большинство населения страны не хочет продолжения конфронтации с РФ.

-Как долго существует ваша организация?

-Русское культурно-просветительное общество в Польше в этом году отметило двойной юбилей. Во-первых, это шестидесятилетие со дня первичной юридической регистрации, во-вторых — двадцатипятилетие возрождения. Ведь 27 декабря 1991 года мы заново зарегистрировались после четвертьвекового перерыва. В середине 70-х наше общество оказалось закрыто — как тогда горько шутило, сказались плоды советско-польской дружбы. Объяснялось, что, дескать, если у поляков есть стремление больше узнать об СССР, они должны идти в общество советской-польской дружбы. А мы, мол, являемся сборищем недобитых белогвардейцев, эмигрантов и всякого рода сомнительного элемента. К 91-му, как известно, ситуация поменялась — и те бывшие участники русского культурно-просветительского общества (среди них была и моя мама), кто дожили до этих времен, решили восстановить организацию.

-Кто составляет вашу целевую группу, на которую вы ориентируетесь?

-Как можно догадаться из названия, наша деятельность сосредоточена на проживающей в Польше русской общине и местных российских соотечественниках. Хотя, в основном, мы стараемся больше работать с русским историческим меньшинством — чтобы польские власти не могли нам вменить, будто мы какие-нибудь агенты влияния. Как известно, некогда Царство Польское входило в состав Российской империи: и с тех пор на территории страны осталось немало русского населения. Чиновники, военные, торговцы — люди самых ранних сословий. Под русским историческим меньшинством мы понимаем, в частности, их потомков. Но кроме того в моей родной Белосточчине проживают и русские старообрядцы, появившиеся здесь в XVIII веке. Тут надо понимать, что город Белосток с прилегающими областями не входил в Царство Польское — он относился к Гродненской губернии. Когда в 1939-м туда вошли советские войска, они удивлялись, что местные жители говорят по-русски. «Вы что, убежали от революции?» «Нет, мы всегда тут жили…» «Как же так? Тут ведь Польша…» А моя бабушка отвечала: «Извините, раньше тут была Россия. И не наша вина, что она отсюда ушла. А мы остались…» По официальным данным, если верить переписи 2011 года, в Польше насчитывается свыше 12 тысяч русских. Около 9 тысяч из них, это польские граждане, а остальные — граждане иных государств, имеющие в Польше постоянную прописку. Однако, мы считаем, что на самом деле представителей русской диаспоры в Польше как минимум вдвое больше, поскольку перепись в этом плане производилась исключительно некорректно. К тому же, русское меньшинство крайне разбросано по стране, нет административных единиц, где они составляли хотя бы половину населения. Поэтому нигде в нашей стране нет, к сожалению, и русскоязычных названий — для этого необходимо, чтобы русские составляли хотя бы двадцать процентов жителей какого-либо района.

-Какой деятельностью занимается ваша организация?

-С 2003-го мы ежегодно устраиваем в учебных заведениях конкурсы для детей и молодежи — по художественному чтению русской поэзии, по знаниям о России (он проводится на польском и, по желанию участников, на русском языках), по письменному русскому языку. Проводим русские культурные праздничные вечера, организуем, при помощи посольства, познавательные поездки в Россию. Отмечаем памятные даты — в частности, дни победы во Второй мировой войне 8−9 мая, годовщину освобождения Белостока от нацистов 27 июля 1944 года. Приводим в порядок кладбища советских солдат, устраиваем там панихиды, возлагаем цветы. Тут, кстати, у нас возникают некоторые проблемы, поскольку власти неодобрительно относятся к празднованию подобных дат. Современная идеология считает, что ни о каком освобождении говорить нельзя, просто один оккупант вытеснил другого. Более того, утверждается, что никакой обороны Белостока не было: дескать, немцы город сдали, а советские войска вошли. Но если так, то почему тогда Белосток в ходе боев подвергся сильным разрушениям?! Впрямую, правда, нам отмечать не запрещают, но косятся.

-А как на этот вопрос смотрят представители армии Польши?

-По-разному. В этом году министр обороны Антоний Мацеревич распорядился, чтобы официальные военные делегации в мундирах не смели участвовать в торжественных мероприятиях в ознаменование Победы в войне, запретил выставлять почетные караулы у могил павших — раньше это не возбранялось. Единственным польским городом, где в этом году на 9 мая оказался выставлен почетный караул, оказался наш Белосток. За это спасибо начальнику белостокского гарнизона, полковнику Яну Гусевичу — и он понимает, что теперь министр ищет первого же повода, чтобы снять его с поста. А почему он пошёл на такой шаг? В прошлом году, когда у нас отмечалось столетие так называемого «беженства» (в 1915-м Белосток был взят немцами и значительная часть населения эвакуировалась вглубь России), полковник объяснил, что его предки тоже оказались в числе беженцев. Поэтому он считает делом совести участвовать в праздновании победы над вековечным врагом с запада.

-Как власти Польши относятся к деятельности вашего общества?

-Тут всё очень связано с международной обстановкой. Ухудшение отношений с Россией автоматически привело и к ухудшению отношения к нам. Раньше, правда, власти заигрывали с нами, пытаясь превратить в инструмент своей внутренней политики. Нас такой формат не устроил, и мы уже в течение десяти лет не берём у государства никаких денег. Сотрудничаем с администрацией города и области, но финансовая поддержка с их стороны ограничивается наградами для победителей наших конкурсов. В прошлом году у нас была поездка с молодёжной делегацией в Россию, куда мы позвали лауреатов конкурсов — учеников 14−15 лет из нескольких средних школ и гимназий. При этом, нам заранее предложили посетить Крым, что вызвало большой интерес у нашей молодёжи. Так их педагоги заранее уговаривали, всячески внушали не ехать, а родителям устроили разнос: почему отпустили?! В итоге, мы отправились группой в пятнадцать человек, некоторые «передумали» ехать. Какая буря разразилась в польских СМИ! Когда дети залезли в интернет, они были шокированы: на первой странице одного из главных журналов страны крупнобуквенный заголовок — «Польские дети на службе Путина»! Журналисты буквально охотились за нами, чтобы забросать детей провокационными вопросами — приходилось идти на ухищрения, чтобы избежать назойливого внимания «шакалов пера». Впрочем, справедливости ради, никто из представителей нашего общества не разделил судьбу Матеуша Пискорского. Как известно, этот политик является противником НАТО, выступает против конфронтации с Россией — и власти уже полгода бессудно держат его в застенках.

-Кто ещё в Польше мешает вашей деятельности?

-В последнее время приходится сталкиваться ещё и с прессингом со стороны украинских культурных обществ — они постоянно «стучат», что мы, мол, предатели и «пятая колонна». Раньше мы с ними жили довольно дружно, даже сотрудничали, поскольку у нас сходные цели. Но после 2014 года всё переменилось радикально. С того момента в Польше внезапно образовались около двадцати новых украинских организаций. И они уже не столько занимались защитой прав украинцев, сколько вели пропагандистскую деятельность. На все лады рассказывали полякам, как Украина, дескать, сошлась в неравном бою с «восточным захватчиком», прикрывая от него всю Европу. А Польша, значит, должна прислать украинцам на помощь своих солдат и побольше оружия. Общество «Евромайдан» вообще получило роскошное здание в самом центре Варшавы — на какие деньги? У простых варшавян это вызвало законное недоумение. Они там пробыли больше двух лет, до середины июля 2016-го. Устраивали постоянные встречи, конференции, семинары, приглашали большое количество гостей: приезжали, в том числе, представители батальонов «Азов» и «Айдар», рассказывали о «плохой России». Потом город забрал у них это здание и теперь они ютятся в маленьком помещении… Как-то украинцы даже подали петицию в МИД, МВД и Минобразования, чтобы те «разобрались» с нашим обществом. Под ней подписались около шестидесяти человек руководителей украинских обществ — я знаю, что не все хотели, но некоторых банально застращали разными неприятностями. Дескать, если не хочешь поддержать петицию, значит поддерживаешь «российского агрессора». Кстати, среди подписавшихся, что меня очень удивило, оказался и нынешний посол Польши на Украине г-н Ян Пекло — на тот момент он был директором польско-американского «Фонда свободы».

-Каково вообще нынешнее отношение в Польше к украинцам?

-По сравнению с тем, что было два года назад, оно серьёзно изменилось. Польша согласилась ежегодно принимать на учебу по тринадцать тысяч студентов из Украины — бесплатно. Это, естественно, вызвало у простых поляков возмущение: за что украинцам подобные привилегии? Естественно, до людей доходила и информация о том, что постмайданные власти занимаются героизацией Бандеры, Шухевича, ОУН-УПА — всех тех, кто в Польше ассоциируется с кровью, слезами, смертями десятков тысяч соотечественников. И поэтому в Польше люди стали недоумевать: «Стоп, тут что-то не так…» А тут ещё Украинский институт национальной памяти под руководством известного Владимира Вятровича начинает доказывать, что никаких бандеровских зверств на Волыни не было — а если и были, так это дело рук «провокаторов из НКВД». Мол, на самом деле «херои» из УПА являются тем примером, на котором следует «возрождать» национальное сознание молодых украинцев. И тут во весь рост встает вопрос: кого же мы поддерживаем? Или вот недавно в Киеве срывают премьеру фильма «Волынь» — Польша вообще в шоке. Все думали, что Украина будет открыта для диалога, в том числе по самым болезненным вопросам прошлого, а тут… Конечно, нашлись люди, которые предпочитают закрывать на это глаза. Например, есть один историк в Польше, человек довольно известный, так он говорит, что нам, дескать, как минимум в течение нескольких лет не надо поднимать этот вопрос с украинцами. Мол, когда мы говорим о бандеровских зверствах, то, значит, льём воду на мельницу Кремля! Но так думают далеко не все.

-Тем не менее, создаётся впечатление, что правительство Польши сейчас занимается исключительно антироссийской риторикой…

-Эту политику не поддерживают даже все члены польского правительства, но тут есть несколько главных «локомотивов». Глава МВД Мариуш Блащак, призывая остерегаться «шпионов с востока», закрывает упрощённое сообщение с Калининградской областью, а министр обороны Антоний Мацаревич говорит, что главный враг Польши не «Исламское государство», а Россия и Белоруссия. Эту политику поддерживают также министр иностранных дел Витольд Ващиковский и министр юстиции Збигнев Зебро. То есть, очень многое связано с персональным фактором. Но Польша, в целом, уже поняла, что сокрушить Россию санкциями и экономической блокадой, напугать бряцаньем оружия и резкими заявлениями не получится. А убытки, которые сами мы несём от «войны санкций», огромны, они больно бьют по нашим производителям. И вот на днях польский вице-премьер, министр развития Матеуш Моравецкий в сопровождении делегации в полторы сотни предпринимателей едет на бизнес-форум в Белоруссию и там прямым текстом на камеры объявляет: «Мы крайне заинтересованы в восстановлении экономических отношений с Белоруссией. Единственная дорога возвращения на российский рынок — только через Белоруссию». И это говорит, между прочим, сын известного в Польше антисоветского диссидента: нужны нормальные отношения с Россией! На мой взгляд, в правительстве по российскому вопросу идет внутренняя борьба…

-Почему же не видно реальных подвижек к лучшему?

-Признаки грядущих подвижек уже есть. Так, 15 ноября в Варшаве состоялся финал третьего международного фестиваля «Песни Анны Герман». Мероприятие памяти знаменитой певицы, чьё творчество одинаково близко жителям как Польши, так и России, и Белоруссии, прошло под почётным патронажем зампредседателя Европарламента Рышарда Чарнецкого, одного из лидеров правящего «Права и справедливости». Он там лично присутствовал, открывал фестиваль. На последующем банкете мы с ним беседовали, и Чарнецкий подчеркнул: «Надо начинать искать пути к диалогу с русскими. Если не начнём делать это теперь, завтра с нами вообще никто не станет разговаривать». То есть, даже в правящей партии, несмотря на противодействие отдельных её представителей, уже есть люди, занятые поиском путей к диалогу. Судя по всему, идет подготовка к тому, чтобы резко сменить внешнеполитическую линию: «А мы, вообще-то, всерьёз с Россией и не ссорились. Это лишь несколько человек вели враждебную риторику, ну, а в целом мы другого мнения». Это, конечно, лично я так предполагаю — посмотрим, насколько мои предположения близки к правде. Тут, конечно, во многом, зависит от умонастроений народной массы. Из правительства не станут выгонять популярного человека — а тот же Мацеревич нынче реально популярен. Примерно семьдесят пять процентов поляков выступают против той политики, которую он олицетворяет. Но другие двадцать пять процентов — за! И это внушает опасения…

ВЯЧЕСЛАВ САМОЙЛОВ. Специально для EADaily