:)

Оба варианта (по сути - две грани одного и того же) являются примерами не заботы о себе, а саморазрушительного поведения организма в ответ на систематическое насилие. То есть подобная аргументация звучит для меня так: "если я перестану заставлять себя что-то делать из того, чего я не хочу, то я разрушу себя".

Страшно то, что нередко так и происходит.

Поэтому, если очень хочется обрести себе что-то очень "хорошее", важно посмотреть - что "плохое" мы в себе запрещаем, с чем не хотим знакомиться. И если не можешь написать в фейсбук/ЖЖ что-то совсем оригинальное - напомни себе то, что кажется "банальным". Как я заметил, разрешение писать себе банальности приводит к тому, что иногда получается что-то вдохновенное. А нечто обыденное бывает очень даже к месту - лучше любых оригинальностей
:)

Унижение входит в категорию переживаний, которых мы стараемся избегать. Это вполне понятно. Быть униженным или делать что-то унизительное — значит, соприкасаться с чем-то, что роняет наше человеческое достоинство, снижает самоуважение и, в крайних случаях, бросает человека на самое социальное дно. Не зря разного рода деспотические цари/правители/директора, удерживающиеся у власти за счет пода

И поэтому довольно странным будет, возможно, утверждение, что переживание унижения — это часто неотъемлемая составляющая подлинного развития человека, без которого продвижение вперед нередко крайне проблематично. Я, разумеется, не предлагаю унижать людей, но хочу поразмышлять по поводу этого моего утверждения.

В чем суть унижения — действия и переживания, теснейшим образом связанного с чувством стыда? Я думаю, лучше всего его выражает следующая фраза, обращенная к самому себе: «я не так хорош, как я верил и чувствовал» (а если кто-то нас унижает, то он сообщает нам: «ты не так хорош, как ты сам о себе воображаешь» - и мы верим). Не «так хорош» в целом или в каких-то отдельных сферах жизни. У всех нас есть несколько образов самих себя. Есть «я-идеальный», к которому стремимся, который может ощущаться как недосягаемый образец — или же как простой ориентир в своей жизни, с которым мы сверяем свои поступки и решения. Есть «я-реальный» - то, какими мы являемся «на самом деле». «На самом деле» - это не в объективной реальности, разумеется, а то, какими мы чувствуем себя сейчас. И большинство из нас осознанно или неосознанно ощущает себя как пусть относительно, но все же хороших людей. На этом «в целом я хороший» - основано чувство собственного достоинства, способность видеть свою ценность, самоуважение. Несколько старомодное — но от этого не ставшее менее актуальным — слово «честь» тоже базируется на восприятии себя как «в целом хорошего». Основой чести является, насколько я понимаю, соответствие личностных качеств и поведения человека образцу, который принят им или обществом за достойный. Это право оценивать себя и свое существование в категории самоуважения. Честь определяет наличие у человека допустимых и недопустимых для него слов и действий, и совершение последних роняет человека в его же собственных глазах.

На переживании «я нынешний - в целом хороший» основаны и наши многочисленные самооправдания, когда мы совершаем какие-либо поступки или с нами делают нечто, явно нарушающее то, что мы сами считаем допустимым. Например, заставляют лгать там, где мы лгать не хотим, или под угрозой увольнения делать то, что для нас «вроде бы» непримелемо… Там, где не работает самооправдание, успокаивающее совесть, нередко работают вытеснение, расщепление и многие другие защитные механизмы, оберегающие нас от непереносимого стыда.

Важно разграничить унижение как намеренное действие по отношению к другому человеку и унижение как действие, совершаемое внутри нас самих (я, в основном, здесь пишу о внутреннем действии). Например, играют две хоккейные команды, и одна беспощадно разгромила другую. Унизила ли она соперника самим фактом разгромной победы? Нет, но проигравшие могут чувствовать себя униженными: «мы ощущали себя достойными сразиться с ними, но они указали нам наше место...». И победители могут с сочувствием отнестись к побежденным, а могут — оскорблять. Сам факт их победы унижением не является.

Так вот, унижение — это не просто обнаружение того, что твои действия (мысли, чувства, качества, умения, способности…) полностью противоречат образу «хорошего настоящего Я», а разрушение этого «Я» (или, что чаще — его части). Это переживание падения с пьедестала, на который сам же себя и вознес. Часто унижение возникает во время учебы и в профессиональной сфере. Например, вы считаете себя отличным профессионалом в своем деле — и тут вас направляют на учебу в какой-то центр, и вы обнаруживаете, во-первых, профессионалов намного лучше себя, и их много, и они не уникальны. И осознаете, что то, чем вы гордились и что считали вершиной своего мастерства — это лишь первая ступенька, начальный уровень. И, что хуже всего — окружающие тоже заметили, что вы.. ну… не очень по сравнению с ними. Нет, они не издевались, не смеялись — но увидели… И как вы отреагируете?

Или, например, я считаю себя умным и критично настроенным человеком — и тут вдруг обнаруживаю, что в важном для меня вопросе я не просто не прав, но допустил ряд откровенно глупых допущений или ошибок, характерных как раз для тех, кого я считал хуже себя. Как я отреагирую? Сразу скажу «да, я неправ, здесь допустил ошибку...» - или сначала постараюсь увильнуть от унижения, найти оправдание для себя и попытаться запрыгнуть обратно на пьедестал «всегда умного и критично настроенного человека», с которого только что слетел?

С унижением плохо справляются и целые нации. Побежденные в войнах и противостояниях с трудом признают «похоже, мы не так уж хороши, раз проиграли» - нередко они начинают говорить про «пятые колонны», предателей, коварство врагов и так далее. Национальное унижение немцев в Первую мировую взрастило нацистов, которые предложили немцам броситься в другую крайность — расистское высокомерие: «вы хуже нас». С трудом переживает унижение после распада СССР и пост-советские страны, и это касается не только России.

Для переживания унижения требуется не только внутреннее ощущение, что «я не так хорош, как верил». Почувствовать себя ниже можно только по сравнению с кем-то. Например, долго воображаешь себе, что ты лучше других людей в чем-то, и потом что-то происходит — и ты осознаешь, что такой же или даже хуже. Что лжешь так же, как «они»; что пьешь водку в таких же количествах и с такими же последствиями, что и «последний алкаш».

Дополнительные оттенки унижению добавляет разочарование других людей в нас. «Мы думали, что ты такой, а ты...». В переживание вливаются нотки вины: «вы на меня надеялись, а я… подвел, обманул». Но разочарование других людей в нас становится почти непереносимым, когда мы сами собой были очарованы. В общем, в этом и есть источник нашего унижения, на мой взгляд — очарованность собой, когда вместо тыквы (возможно, даже очень хорошей и красивой) видишь карету. И разочарование в себе — это необходимый этап для того, чтобы вернуться в реальность.

Возвращение в реальный мир, в котором ты не стоишь на шатком основании, а опираешься ногами на широкую землю — одно из возможных следствий унижения. Чем выше постамент, чем сильнее очарованность собой — тем больнее падать и тем непригляднее картина, когда с глаз спадает пелена. По словам одного алкоголика, он осознал всю глубину своей деградации тогда, когда увидел в глазах своего школьного друга, с которым не виделся много лет, отвращение. И тогда печальный принц-философ, переживающий несовершенство этого мира, превратился в дурно пахнущего алкоглика, пропившего всю мебель, потерявшего жену и работу. Самое настоящее отрезвление.

Правда, моменты трезвости могут быть очень краткими. Часто люди бросаются в одну из крайностей.

1) Вернуть очарование. Для этого есть богатый арсенал защит, направленный на претворение в жизнь лозунга «я принц, меня просто подвели и грязью вымазали». Это не мы проиграли, это нас предали. Это не я некомпетентен в тех или иных вопросах, это критикан завидует мне. Я психотерапевт/коуч/учитель -универсал, а то, что с некоторыми клиентами не получается работать — так это клиенты/ученики неготовые, бездари и без мотивации. В хоккее мы проигрываем не потому, что деградирует под нашим руководством хоккей, а потому, что не тех игроков взяли, вот если бы вместо Баранова и Большего взяли бы Козлова и Гигантова — вот было бы дело! :)).

Можно объявить среду, в которой мы постоянно сталкиваемся с внутренним унижением, «дискомфортной, не подходящей для меня» - и уйти туда, куда полегче. Речь, конечно, не идет о среде, где нас реально другие люди стараются унизить и разоблачить — из такой среды нужно уходить. Но, кстати, начать усиленно унижать окружающих, впасть в высокомерие — это тоже способ заново собой очароваться. Высокомерный человек берет себе статус, выше которого нет — статус судьи. «Я лучше вас, не подходите ко мне».

2) Вторая крайность — унизить себя еще больше. Высокомерие, обрушенное на самого же себя. Памятник себе-хорошему глядит на нас, лежащих у его подножия, и с неприятной гримасой твердит: ты не справился, ты — это не я, отойди от моего пьедестала, не марай своими соплями мой постамент! Самые яркие примеры шатания от высокомерия до самоуничижения я регулярно наблюдаю у наших спортивных болельщиков, которые в моменты побед кричат эту набившую оскомину «мы лучшие!!! мы всех порвем!!!», а в моменты поражений - «мы дни-и-и-ще, все плохо!». От сеанса самовозвеличивания к сеансу саморазоблачения и самобичевания.

Есть третий вариант, и он не совсем про «золотую середину». Упав и больно ударившись, можно встать и начать осматриваться: где я оказался? Да, я чувствую унижение, и это очень болезненно, вон, от удара синяки ноют или даже перелом в душе. Но что это за высота, с которой я свалился? Как я там оказался, на этом высоченном пьедестале? Чем был очарован? И что меня сейчас окружает?

Есть ли люди, к которым я даже в таком состоянии могу прийти за поддержкой? Которые не будут воротить нос «фу, какой ты на самом деле», а примут — и не будут петь сладкие песни о том, что ты прекрасен, а с сочувствием посмотрят на раны, и помогут их подлечить? Расскажут о своих шрамах или даже их покажут — и поделятся опытом? И будешь ли ты в состоянии их услышать, или захочешь сбежать в высокомерное «я не нуждаюсь в вашей помощи!»?

А потом — на тренировку. Да, нас могут пытаться унижать совершенно незаслуженно. Начальник может быть самодуром. Унизительно может быть идти учиться у тех, кто тебя превзошел, и кого считал себе ровней (или даже ниже). Унизительно признавать, что занимался самообманом. Унизительно обнаруживать, что время твоего триумфа прошло, и что позолота уже отшелушилась, а лавры засохли. Все это точно больно, и можно пытаться эту боль ослабить, отвлечься от нее. А можно взять эту боль на вооружение, прислушаться к ней, развеять очарованность собой — и воспользоваться энергией, которую она дает, чтобы научиться делать что-то в реальности. Еще лучше, конечно, не очаровываться, а знать, в чем моя сила, и в чем моя слабость. Но способность после провала встать, сказать себе «да, я был плох здесь», и пойти работать над ошибками без самоуничижения точно к слабостям не относится. Более того — люди такую реакцию видят и ценят, потому что в этом, на мой взгляд, одно из высших проявлений человеческого достоинства. А тот, кто не видит и норовит ударить упавшего, сам, скорее всего, не в силах справиться со своим ужасом перед унижением.

Я думаю, что гордость за то, что на территории твоей страны находятся  природные чудеса - довольно странная. Никакой заслуги страны в их появлении нет - это дело природных процессов, и, на мой взгляд, нелепо гордиться тем, что когда-то твоя страна отхватила кусок территории с природными красотами и  теперь в ней "много лесов, полей и рек", вулканы Камчатки, Байкал и т.д. Гордиться можно тем, как страна, на территории которой в силу истории оказалось природное чудо, обошлась с ним. Разорила, уничтожила - или сохранила, изучила и показала?

Не могу сказать, насколько в России удается сохранять и изучать свою природу в заповедниках. Но вот с "показать" у нас очень и очень туго - тут и неразвитость инфраструктуры, и устоявшаяся с советских времен тенденция "посторонних не пущать!".  В США же национальные парки успешно справляются не только с "сохранить и изучить", но и с "показать и просветить" - тем более, что второе обеспечивает деньгами первое. Да, в какой-то степени посещение нац.парка - шоу, но какое это шоу!

Въезд в нац.парки - платный, в среднем составляет 30 долларов. Вам обязательно выдадут хорошо отпечатанный и очень подробный план парка, можно и несколько экземпляров, если попросите. А потом путь лежит в Visitor Сenter. Что примечательно - в ряде случаев архитектуру этого центра (да и всего парка) пытаются вписать в местный ландшафт, то есть это не безликие коробки. Вот, например, три здания из разных парков (все фото в этом посте сделаны Дэном Хиллеманом).

1. Меса Верде.


2. Painted Desert & Petrified Forest

3. Гранд Каньон (небольшой музей на территории парка, выполнен в традиционном стиле древних индейцев анасази)


 В ряде случаев в ландшафт стараются вписать ограды на краю обрывов - так, чтобы они не бросались в глаза.

4. Ограда в каньоне Де Челли

Если парк большой или очень популярный, то в Visitor Сenter или около него располагается большой (и довольно дорогой) сувенирный магазин и музей. В Большом Каньоне и Меса Верде можно записаться на специальные экскурсии с рейнджером (в некоторые места в парках пускают только с ними, некоторые открыты для свободного посещения). Рейнджеры очень терпеливо отвечают на вопросы посетителей (хотя видно, что к середине дня очень устают).

5. Рейнджер в Гранд-Каньоне.

В Национальном монументе Колорадо пожилой рейнджер дежурил у небольшого стенда с черепами животных, обитающих на территории парка, и предлагал детям угадать, каким животным эти черепа принадлежат. Наша Анютка несколко раз пыталась, ошибалась, но рейнджер так ее поддерживал, что это было не экзаменом, а именно что развлечением, в котором ошибка - это просто ошибка, и можно угадывать еще сколько угодно, получая все новые и новые подсказки.

6. Тот самый рейнджер со стендом


7. Сувенирный магазин. Они очень разные по качеству - одни очень бедные по ассортименту и довольно унылые, а вот в некоторых - прямо раздолье разных интересных вещей. И книг - от узкоспециализированных (и отлично проиллюстрированных) работ по геологии, археологии и истории индейцев до раскрасок для самых маленьких. Лично я охотился за футболками с принтами в виде петроглифов и разной индейской символики. Но в любом случае - все будет довольно дорого. Всех по этой части переплюнул магазин в Painted Desert & Petrified Forest (на фото) - там продаются каменные пеньки от древних деревьев за несколько тысяч долларов. Но очень красивые (покажу чуть ниже).


Мне очень понравилось то, каким образом в США подошли к задаче "показать и просветить". Когда вы просто смотрите на те или иные красоты, то они остаются для вас красивой картинкой, но и только. Подлинная красота и масштаб явления раскрываются тогда, когда ты начинаешь понимать смысл того, что видишь. "Каким образом это стало возможно?"; "как это появилось?", "что значит разный цвет земли в разных слоях?", "как здесь было раньше?". Наиболее ярким примером в этом отношении для меня является Painted Desert & Petrified Forest. Название "окаменевший лес" некоторых людей вводит в заблуждение - им кажется, что они увидят перед собой каменные деревья в полный рост. Однако на первый взгляд все очень и очень прозаично - белая пустыня с валяющимися то там, то здесь окаменевшими деревьями

8. Вид на "окаменевший лес".

Но стенды и экспонаты на территории парка подробно расскажут вам, что значит это место. Что этим деревьям 220 млн. лет, и они существовали еще до эпохи динозавров. Что эти деревья родственники гингко билоба - единственного растения из этого семейства деревьев, дожившего до наших дней. Что в этих болотистых лесах бродили  такие-то и такие-то животные, и вот их скелеты. А знаете ли вы, каким образом деревья окаменели и сохранились до наших дней? И знаете ли вы, в какие именно камни превратились эти деревья? А как геологи установили возраст деревьев? В общем, массив информации приводит к тому, что ты смотришь на эту пустыню совсем другими глазами. Ты начинаешь видеть смысл, скрытый в этом тихом и открытом всем ветрам месте.

9. Скелеты животных


10. А вот так это место и животные выглядели 220 млн.лет назад.


11. А вот таким образом эти деревья окаменели.


12. А вот отполированный фрагмент каменного дерева. Правда, красиво?

13. А вот как они полируются...

Часть стендов находится под открытым небом, прямо напротив памятника природы, с пояснениями, что это, как называется, откуда взялось и так далее. Есть отличные рельефные карты на столах... Так, были мы на Больших Песчаных дюнах, но взобраться на них не смогли. Стенд услужливо показывает, что мы увидели бы, если бы забрались.

14. Дюны издалека (их высота до 200 метров)

15. Один из стендов на Дюнах.

В общем, информационной частью в парках я был удовлетворен полностью - жаль только, что времени не было изучить все эти стенды, посмотреть видео и так далее. Рай для любителей геологии и палеонтологии. И немножко - для любителей истории и археологии. В музейчике в Меса Верде стоят замечательные восковые фигуры индейцев...

16. Индеец анасази.

Изучение нац.парка возможно в двух вариантах, о чем я уже упоминал: самостоятельно или вместе с рейнджером. Если самостоятельно, то это не значит, что вы можете ходить  где угодно. По территории парков проложены два вида путей: основные прогулочные дороги и специальные тропы (trails) разных уровней сложности - они так и обозначены, как тропы/дорожки низкой,средней и высокой сложности. Основные прогулочные дороги заасфальтированы.

17. Дорога в Гранд-Каньоне.


Народ часто сходит с них, чтобы получше что-то рассмотреть. Как правило, недалеко, даже если есть возможность. На Гранд-Каньоне довольно популярно развлечение "сойди с дороги, подойди к краю пропасти в 1,5 тыс. метров, и ищи выгодный ракурс". Особенно этим страдают китайцы, которые даже прыгают на краю. Но не только они...

18.


19. Тропа вниз, вглубь Гранд-Каньона.


20. Более "простая" дорога.


21. У начала дорожек/троп стоят стенды с подробным их описаниям, инструкциями по прохождению и по безопасности. Спуск до дна Большого Каньона занимает до 5 часов, и нельзя в тот же день начать подниматься - там, внизу, есть кемпинг. Переночуете - и уже потом вверх. Нужна хорошая физическая подготовка. Много воды и еды. В общем, мы вас предупредили - дальше сами... Можно делать прогулки на лошадях.


22. Bright Angel Trail - один из наиболее сложых маршрутов в Каньоне, насколько я понял (металлические перила обозначают начало спуска). Хочу вернуться туда и спуститься.

Вдоль Гранд-Каньона курсируют бесплатные автобусы, с интервалом в 10 минут, так что можно или пешком идти от одной обзорной точки к другой, или на автобусах,или в своем автомобиле - как хотите. Но в автомобиле очень неудобно - паркинги переполнены, и найти место для машины бывает очень и очень проблематично, так что лучше или пешком, или в автобусе.

Пешком по всем этим тропам-дорогам ходит довольно много людей. Туристическая/спортивная одежда, рюкзаки с водой и питанием на день, неизменная бейсболка или панама - и вперед. Даже в самое пекло. Разумеется, значительное количество людей держится около автомобилей, но мода на спортивную жизнь в США явно еще не прошла - трекинговую обувь я своим привычным взглядом туриста обнаруживал быстро и много. Чистота при этом  сохраняется почти первозданная. В Большом Каньоне похуже (с обрыва кое-что швыряют...), но в целом - все уносят с собой, помоек нет.

23. А вот для примера - заасфальтированная дорожка в Painted Desert. Спокойно берите с собой инвалидную коляску - и вперед.

В Гранд-Каньоне вдобавок ко всему в начале XX века создали еще одну, рукотворную, достопримечательность - смотровую башню в конце/начале (смотря с какой стороны смотреть) самого каньона. Сложена она в старинном стиле, а внтуренний интерьер воспроизводит древние петроглифы - мне очень понравилось. Вот только из-за отсутствия вентиляции в этой башне там душно, и чем выше поднимаешься (там несколько этажей) - тем более спертый воздух. Тем не менее, даже на фоне природной красоты этот "новодел" - отличное дополнение в национальном парке.

24. Башня издали.


25. Башня вблизи

26. Часть внутреннего интерьера башни (он очень разнообразный!)

В некоторых парках в добавок ко всему организуют дополнительные развлечения. Так, например, в парке Great Sand Dunes народ изобрел "сэндбординг" и продает специальные доски для скатывания с высоких дюн. Как сноубординг - только с песком и на жаре. Доски продаются в соседнем городке Аламоса (в целом довольно унылое место).

27. Снова дюны - поближе. Вдоль дюн течет прохладный ручей, поэтому здесь же - импровизированный пляж, о нем я писал в посте про дюны, просто не оказываю себе в удовольствии поделиться новыми фото :)


28. Сэндбордисты.


В общем, с задачей "показать и просветить", а также "немного заработать" в национальных парках справляются на ура. И да - там чисто. Много мест для пикников, для барбекю (публичный гриль), чистые (за редким исключением) общественные туалеты. Но - без автомобиля до большинства парков вы не доберетесь. До Гранд-Каньона еще ходит специальный поезд от ближайшего городка, но это скорее исключение. Как следствие - в популярных парках могут возникать проблемы с размещением автомобиля. Поэтому многие посетители стараются снять себе жилье/гостиницы или в самом парке (что нужно делать иногда за несколько ЛЕТ, как в Гранд-Каньоне), или поблизости - чтобы с утра пораньше приехать и занять место на парковке. Это оборачиваеся большой дороговизной. Мы сняли домик в часе езды от Каньона, и это было довольно дорого, ок. 220 долларов.

29. Это не тот самый домик, но рядом.

30. Часть внутреннего интерьера. Довольно демократично, но опрятно.


Удивительно, что несмотря на то, что в парках, как правило, очень много людей, нет ощущения их переполненности. Отчасти из-за логистики, отчасти из-за поведения людей - все стараются не мешать друг другу. Исключение составляют большие группы китайцев, которые шумят-галдят, и очень мало обращают внимания на окружающих, если только им чего-то не нужно (исключения есть, конечно же). Некоторые американцы явно раздражались на это, но сдерживались.

Такие вот парки... И я планирую по возможности туда еще вернуться - спуститься в Большой Каньон, побывать в парке секвой, Йосемити, Йеллоустоуне, Зионе, каньоне Антилопы. Когда - не знаю, но обязательно.

Главное ощущение — это то, что американцы чувствуют себя хозяевами своей страны. Как это проявляется? В том, как они ведут себя в общественном пространстве. Для множества россиян общественное — значит, ничье. Поэтому можно рвать «ничьи» цветы, оставлять мусор на месте пикников, кидать бычки себе под ноги — и делать массу других вещей, которые себе не позволишь там, где ощущаешь себя хозяином. То, что я видел в США, в этих маленьких городках и даже в большом Денвере, отличается кардинально. Общественное — это общее, а не ничье. В этом, как мне кажется, коренное отличие россиян от американцев (по поведению, кстати, на россиян намного больше похожими оказались латино- и афроамериканцы). Большинство — не мусорит. Убирает за собой. Люди старательно обустраивают общественные места. Чистые и ровные дороги, никакой грязи — и их не моют с шампунем, просто они так спроектированы, что грязи неоткуда браться. И в том, что американцы дома не разуваются (потому что на улице чисто…) я вижу некоторой символизм — у них нет ярко выраженной границы «грязного чужого» и «чистого своего» пространств.

Почему в России не так? Ну, за последние сто лет жителям России (во всех ее ипостасях) в самых разных вариантах объясняли и продолжают объяснять, что они/мы никто, что от нас ничего не зависит, что умные дяди наверху лучше знают, как обустроить страну/улицу, и что старое нужно разрушить и сделать так, как решили опять-таки умные дяди. А некоторых и раскулачить-то полезно, а то жируют тут. Откуда здесь взяться хозяину? Забиться в ракушку-квартирку, и плевать на этот враждебный внешний мир, в котором перманентная революция… Контраста добавляет и известная соц.психологам "дистанция власти". В Денвере мы совершенно спокойно зашли в резиденцию губернатора Колорадо, и даже зашли в приемную. Никто не останавливал, а снующие по своим делам сотрудники извинялись, если причиняли нам неудобства. Ну да - это же общественное место, общее, а не частная территория его высокопревосходительства... Забавная деталь из интернета: Яндекс-переводчик перевел мне одну американскую интернет-страничку, и слово community (сообщество), он истолковал как «совхоз». Символично…

Какая-то встреча с обещственностью в губернаторском Капитолии Колорадо. Мы проходили мимо, можно было фотографировать (через стекло), главное - просто не мешать.


Чувство «я — в СВОЕЙ стране» усиливается благодаря тому, что США — страна, доступная для своих граждан, доступная в том числе и в буквальном смысле. Сел в свой/арендованный автомобиль — и ты можешь оказаться практически в любой мало-мальски заметной точке страны. Эта огромная страна доступна, повторю я снова. Вдоль дорог — множество «карманов» со специально выделенными точками обзора с небольшими стендами, объясняющими, что вы тут видите. Множество оборудованных мест для пикников (совершенно свободных). В атласе дорог США (очень точном!) специально отмечены так называемые scenic roads – дороги с красивыми видами и панорамами. Отмечены почти все более-менее привлекательные объекты… Россия в сравнении с этим мне напоминает заброшенного детдомовского ребенка, которым никто толком не хочет заниматься, «пусть сам как-нибудь растет».

Сделать общественное пространство а) безопасным, б) комфортным — в этом вся Америка, как мне кажется. Тут куда уж денешься от знаменитой американской улыбки! В воображении людей, которые никогда не были в США и не взаимодействовали с американцами (видя их только на экранах телевизоров или кинотеатров), американцы нередко улыбаются постоянно. Вот идут по улице и скалятся во все стопятьсот зубов. Когда я еще преподавал этническую психологию, меня так и спросили: «А почему они непрерывно улыбаются»? Не обходится и без уже ставшим классическим «у них фальшивые улыбки, наши люди хоть и хмурые, зато искренние!».

Ничего фальшивого в улыбках я не увидел. Более того — эти улыбки — часть очень понравившегося мне культурного кода поведения в общественном месте, предписывающего примерно следующее: «Находясь в общественном месте, ты должен демонстрировать, что ты безопасен для окружающих» (российский культурный код, пропитанный за годы советской власти паранойей, гласит обратное: покажи окружающим, что ты опасен и что с тобой лучше не связываться). Например, если я встречался глазами с проходившим мимо человеком, то он практически всегда улыбался и кивал головой. Мол, видишь, я не держу на тебя зла (вместо «чего зыришь?»). В первые дни я просто терялся от подобного отношения, потому что кивать головой можно только знакомым, т. е. «своим», а от чужаков лучше держаться подальше. Более того, если подобное проделывали женщины, то я автоматически воспринимал это как заигрывание, соблазнение.

Итак, если встретился глазами — кивай головой и улыбайся, можно сказать «хай». Второй элемент общественного поведения, создающего ощущение психологической безопасности в общественном пространстве — это легкий непринужденный обмен фразами (small talk). Я неоднократно наблюдал, с какой удивительной легкостью американцы вступают в разговор с незнакомцами, и те легко отзываются. Иногда это две-три фразы, иногда — беседа минут на десять. Разумеется, не на интимные темы, это простой разговор, в котором от тебя вовсе не требуется быть умным или серьезным — достаточно простого обмена фраз, при помощи которого люди сообщают друг другу: «я в порядке — и ты в порядке». Самый простой вариант — это комплименты. Мы как-то шли по Денверу, и моя мама, которая вызвалась быть нашим проводником, надела красивое платье. Проходили мимо небольшой компании, и какая-то женщина из нее достаточно громко, чтобы мы услышали, сказала: «О, мадам, у вас очень красивое платье!». Она вовсе не собиралась с нами знакомиться — просто она захотела вслух отметить что-то очень красивое, и она была уверена, что этот комплимент будет принят, от этого хорошо всем. И да — комплимент был принят.

Увидели ретро-автомобили на улице Форт-Коллинза. Позднее мы познакомились с одним коллекционером ретро-автомобилей: он их собирает и даже иногда на них выезжает в город. На сборку/реставрацию уходит 3-4 года, но он не спешит :).

В такой же манере с нами разговаривали и таможенники (легкий разговор о нашей поездке и одобрительные возгласы во время беседы; игра в «угадай, кому какое русское имя принадлежит»), и водитель автобуса (выдал комплимент моим дочкам за то, что спокойно себя вели во время 1,5 часового пути), и индийская семья в Гранд-Каньоне («у вас такие красивые дочки»), и рейнджеры в национальных парках (в ответ на ошибку младшей дочери, когда она неверно предположила, череп какого животного лежит перед ней: «Нет, но это отличная идея, и если ее развить, то можно прийти к правильному ответу..»). Дочкам вообще комплиментов доставалось множество :).

На моей памяти я лишь трижды за месяц столкнулся с исключением из этих двух правил общественного поведения (есть еще два, о них чуть позже). В первый раз это были наши соотечественники, которых мы повстречали в нац. парке «Окаменевший лес». Услышав русскую речь, мы, уже малость американизированные, обрадовались и помахали руками: «Здравствуйте, приятно услышать родную речь здесь, так далеко от дома и так неожиданно». Россияне (семейная пара и ребенок) чуть ли не отшатнулась от нас, муж напряженно улыбнулся и в неподражаемо-знакомой манере отстранённо кивнул: «Привет» (кивок означал : «отвалите»). На вопрос «откуда вы» последовал ощутимый рост напряжения и неопределенный ответ куда-то в сторону: «В каком это смысле?… Из Москвы». Никакого встречного движения-общения не было, жена вообще не отрывалась от камеры, муж отвечал в сторону. Ну, мы и отстали. При этом бывшие россияне/экс-советские граждане, много лет живущие в США, как правило, были приветливы. Особенно запомнилась милая девушка в губернаторском Капитолии Денвера, родом из Севастополя, которую еще в 3 года родители вывезли в США, но она прекрасно говорит по-русски, и которая обрадовалась родной речи.

Второй случай — это странный по американским меркам хозяин дома, в котором мы сняли пару комнат на ночь. Он вообще поздоровался только с Дэном, который бронировал эти комнаты, и полностью игнорировал присутствие в одном помещении еще пятерых человек, из них двоих детей. Он и Дэна-то мог игнорировать (благо, что предоплата была внесена), но Дэн не дал этого сделать, ему нужно было хозяина расспросить.

Третье исключение — индейцы-навахо. Встречаясь глазами или разговаривая, они практически не улыбались и не поддерживали привычный для белых стиль общения (в Гранд-Каньоне они были более общительными, а в резервации навахо, на границе четырех штатов США, где есть их торговая точка — менее). Впрочем, если с индейцами разговориться (это возможно, если они чувствуют искренний интерес/уважение с вашей стороны или же они сильно заинтересованы в продаже своих товаров), то они вполне могут улыбнуться и приоткрыться немного, хотя в любом случае они намного сдержаннее в речи, чем белые американцы — и этим похожи на россиян. Индейская тема — это отдельная песня, я про себя отметил одну деталь: территории резерваций (навахо, юта и хопи) — действительно худшие земли из тех, по которым мы проезжали: везде была унылая полупустыня, по которой разбросаны отдельные дома далеко не самой лучшей архитектуры. Но если говорить о более крупных поселках — они дадут фору любым российским деревням по достатку.

Индеец навахо в местном нац.парке "Четыре угла" - место в резервации навахо, где сходятся границы четырех штатов (Колорадо, Юта, Аризона, Нью-Мексико). Он вроде бы продает сувениры, но по сути - погружен в чтение, практически не реагируя на окружающих. Так вели себя многие продавцы (подавляющее большинство), и это не типично для белых американцев.

Еще одно негласное правило — это взаимопомощь. За один месяц пребывания в США я столкнулся с предложениями помочь со стороны незнакомых людей больше, чем за много лет в России. Как-то раз мы умудрились неплотно закрыть багажник, и когда поехали, дверца багажника взмыла вверх, а вещи посыпались из него прямо на дорогу. Ехавшая позади нас машина сначала громко просигналила, потом, когда мы остановились и я побежал собирать вещи, из этой машины выскочила ватага детей и подростков (это была типичная многодетная семья) и принялась нам помогать. Почувствовал себя не растяпой, который растерял свои вещи, а человеком, попавшим в неприятность, а это бывает со всеми, и грех мне не помочь. Никакого стыда, только легкое смущение. Меня очень тронул этот эпизод. Большая часть предложений о помощи касалось мелочей, вроде сфотографировать нашу семью на наш фотоаппарат, но, тем не менее, это было приятно и точно способствовало ощущению того, что ты находишься в дружелюбном мире… Я видел множество «инвалидов» - больше, чем за всю жизнь в России. В аэропортах есть даже специальный персонал, который перевозит инвалидов в нужное им место, но меня в первые дни поразил не сам этот факт, а то, КАК они это делают. А именно: персонал легко и непринужденно общался со своими подопечными, шутил, проявлял интерес. Ни намека на «тягостное выполнение долга».

Практически все люди на этом фото, кроме стоящей девушки - инвалиды. Была еще одна сопровождающая, она отошла. Это какое-то сообщество  вышло в будний день в центр Форт-Коллинза. Сопровождающие с завидным терпением кормили тех, кто не мог о себе позабоиться, и мило общались с остальными... В России я подобного не видел НИКОГДА.
Картину дополняют звуки играющего рядом оркестра.

Опять-таки, не без исключений. Был у нас такой момент: заказали в номер мотеля пиццу и куриные крылышки. Молодая девушка-разносчик перепутала номера и отнесла наш заказ в другой номер. Думаете, граждане в этом номере сказали «вы ошиблись заказом»? Нет. Там была семья, и она невозмутимо тут же принялась поедать пиццу. Когда ошибка вскрылась, пицца была уже почти уничтожена, девушка успела «спасти» только крылышки, которые, по заверениям семейства (которое, как я понял, и не подумало извиняться — все равно виновата в ошибке девушка, ее и накажут), остались нетронутыми. Но девушку обманули — в коробке с крылышками мы обнаружили несколько «свежеобгрызенных» куриных косточек. Нам заново доставили все, но осадок остался, конечно.

Наконец, последнее важное правило — уважай границы. Если мы стоим поперек дороги и фотографируемся — люди вежливо ждут. Если мы снимаем видео и перегородили дорогу минут на пять — люди улыбаются, шутят — и ждут (разумеется, мы вежливо извиняемся и просим дать нам минуты четыре). Маленький ребенок заревел в туристическом автобусе? Люди сочувственно качают головами. Без очереди никто не лезет. Слишком близко друг другу никто не подходит. Одевайся как хочешь — никто реакцию показывать не будет, да и пофиг большинству. Сказать комплимент — это не нарушение границ, а вот сделать замечание — да, и это происходит очень редко. У нас это произошло один раз — и то опять-таки с нашими соотечественниками, правда, бывшими. В бассейне одного из мотелей Юля (моя жена) и дети повстречали бывших граждан СССР (Казахстан, Украина), которые уже лет 20 как живут в США. Хорошо поговорили, люди приветливы и открыты, вот только их дети радостно сообщили Марине, старшей дочери, и моей жене, что она будет гореть в аду, потому что у нее проколоты уши, а этого дела Иисус не любит. Ходят дети, как я понял, вместе с родителями в местную церковь (не знаю, православную или нет).

Все эти четыре негласных правила (встречаясь глазами — кивай; вступай/поддерживай разговор; помогай по необходимости; уважай чужие границы) создают атмосферу дружественного принятия. Россиян она вводит в заблуждение тем, что такая атмосфера в России возможна чаще всего среди друзей/приятелей, но никак не в общественном пространстве. Отсюда и жалобы на «неискренность и фальшивость». Все вполне искренне — мы демонстрируем друг другу, что не опасны, что нас нечего бояться — и хотим знать, что вас тоже не стоит опасаться. Нормальные желания нормальных людей. И это сильно облегчает контакт — вступая в разговор, я практически уверен, что со мной обойдутся бережно — не нахамят, а если откажут, то вежливо и приветливо.

Однако политкорректность нередко исчезает, когда речь идет о Дональде Трампе. Тут такие политические страсти кипят вокру выборов прездиента, что не грех на этом заработать. Ненависть хороша для прибылей :))

«Американцы толстые!» - еще одна расхожая байка. В Колорадо я «толстых американцев» видел не чаще, чем в России, а среди пожилых — раз в десять меньше, чем в родной стране (особенно женщин). Во многом вес зависит от социального положения — чем ниже по социальной лестнице, тем больше вероятность ожирения или просто большого веса. Люди в возрасте выглядят существенно лучше, чем наши пожилые люди.

Отдельные несколько слов про женщин. Вернувшись в Россию, я уже как на дикость смотрю на все эти каблуки, облегающие платья и прочие атрибуты светского раута, которые, однако, регулярно встречаю на улице или в супермаркете. Очень быстро привык к идее «главное — практичность!», которая доминирует среди среднего класса в США. И знаете — это НЕ ДЕЛАЕТ американских женщин менее женственными или красивыми. В целом ощущение такое, что они более уверенны в себе и более расслабленны, чем россиянки, и это добавляет им привлекательности. И да — красивых много :)

Американский соц.реализм во всей красе (в губернаторской резиденции).

В целом, по моим ощущениям, общественное пространство в США, все эти чистые и красивые, пусть нередко и однотипные, улицы; дружелюбное общение; готовность помочь — всё это большие и отличные декорации, на фоне которых разыгрываются обычные человеческие драмы, общие для всех людей. Одиночество, радость, депрессия, удивление, восторг, зависть, ненависть… Нудные заседания, конфликты с бюрократами, суды, стрельба на улицах… Ссоры и разводы… Из диалога: «Почему Билл стал миллионером, а Дэн — нет, хотя занимались они одним и тем же, и оба на хорошем счету?» - «Ну, начнем с того, что Билл не разводился, а Дэн — дважды...». Но, как сказали нам все те же выходцы из бывшего СССР, «здесь, если просто хорошо работать, не лениться — вполне можно хорошо жить». И чем дольше живешь, тем дальше в фон уходит это хорошее общественное пространство, и тем ярче проступает обычная рутинная жизнь (которая по своему эмоциональному наполнению достаточно одинакова что в России, что в США). Но на то мы и люди, чтобы привыкать ко всему.

Другое дело, что можно привыкать к заброшенности и пустоте (и иметь ее как фон для своей жизненной драмы), а можно — к ухоженности и наполненности.

Людей - и память о них - тоже попыталось изничтожить время (оно вообще не любит ничего дологовечного). Индейцы навахо, которые пришли в каньоны Колорадо, Аризоны и Нью-Мексико, толком ничего не знали о тех, кто оставил после себя удивительные городки, буквально встроенные в стены многочисленных расселин. Поэтому назвали их просто и без затей "анасази" - "древние". Испанцы, проникшие в эти края в 1600-х годах, назвали их тоже просто - "пуэбло" ("народ", "селение"). Потом пришли американцы, отхватившие в 30-х годах XIX века у Мексики половину территории, и в конце XIX века начались систематические поиски ответа на вопрос: кто были строители этих поселков? Постепенно картина стала более ясной: народ "анасази" никуда не исчез, его потомки - это группа современных народностей пуэбло, наиболее известным из которых являются индейцы хопи. Они строили свои небольшие поселения-города в VI-XII веках, а в XIII веке большая часть поселений на территории Колорадо и Аризоны были заброшены из-за великой засухи, отчасти спровоцированной самими анасази - они массово вырубали леса на склонах и на вершинах своих каньонов. Леса удерживали влагу, и когда их не стало, воды тоже стало мало, и анасази были  вынуждены уходить, бросая свои поселки. Классическая история взаимоотношений человека и природы.

Вот в таких каньонах селились анасази.



Они находили в скалах, состоящих из достаточно мягкого и податливого для обработки песчаника, углубления и пещеры - и начинали строить дома. Таких поселков в каньонах плато Меса-Верде - множество, и в других подобных местах следы анасази встречаются часто и много. Один из самых крупных и известных поселков - это Cliff-Palace (в национальном парке Меса-Верде), в нем одновременно проживало до 70 человек.



Расположен он на большой высоте (на фото этого, к сожалению, не видно), как и большинство других поселений. Хотя бывают и исключения - вот, например, поселение Белый Дом в каньоне Челли (об этом каньоне еще будет рассказ).


В общем, я точно не мог не побывать в этом археологическом месте. Мне было очень интересно не только само место, но и то, как организован сам этот парк, в котором находится четыре открытых для посещения поселения анасази (три из них - только с гидами из рейнджеров). Добраться до них действительно сложно: со дна каньона это совем безнадежное дело, все спускаются в эти поселения сверху, с самого плато. На экскурсии нужно заранее записываться, и далеко не всегда возможно попасть - желающих много (до 700 тыс. человек ежегодно). Причем многие приходят в Меса-Верде не по одному разу - один из наших гидов-рейнджеров попросил поднять руки тех, кто уже был в парке - почти половина группы из 50 человек сделала это.

Все достопримечательности за один день посетить практически невозможно - они расположены достаточно далеко друг от друга, нужно ехать только на своей машине или в составе туристической группы на автобусе (мы видели один такой). В очередной раз вспоминаю о том, что американцы - автомобильная нация. Нет, интересы пешеходов и велосипедистов не игнорируются - но все-таки они больше аномалия (особенно пешеходы), чем норма. Поразмышляв, мы выбрали две экскурсии по двум поселениям - в Balcony House и в уже упомянутый Cliff-Palace.

В назначенное время к группе, которая самостоятельно собирается в под навесом около начала маршрута, подходит рейнджер из Службы Национальных Парков. В первом случае (на Balcony House) это был молодой человек с неизменной широкой улыбкой, очень живой, любящий пошутить и вообще позаводить публику. Проводя инструкцию безопасности, он упомнянул приключения в стиле Индианы Джонса, предупредил, что придется лазить вниз-вверх по опасным лестницам и в конце - ползти по земле по узкому туннелю, настолько узкому, что рюкзаки придется снять и толкать перед собой. "Так что если у вас клаустрофобия - имейте это в виду". На моих глазах один из туристов, качая головой, отошел в сторону (и не пошел с группой). Как выяснилось позднее - зря. Но страху рейнджер нагнал. Маринка и Анютка заметно сосредоточились, а Маришка призналась мне, что немного боится "этой лестницы" (ведущей в дома анасази). Вот он, кстати, на инструктаже.



Далее нас ждал спуск по заранее подготовленной металлической лестнице, небольшая дорога по вырубленной в стене дорожке - и, наконец, крутая лестница, ведущая наверх. Лестница действительно несколько пугала, особенно когда я думал о том, что по ней полезут дочери.



А дальше... А дальше было погружение в историю - я не столько слушал гида, сколько смотрел по сторонам, улавливая перевод жены. Срок жизни женщин в этом поселки составлял лет 25, мужин побольше, где-то 31 год. У анасази были очень плохие зубы - они занимались земледелием и охотой, и в муке, которую они изготавливали, было очень много песка и мелких камешков, которые быстро стачивали всю эмаль. Половина детей не доживала до 5 лет, 20% женщин умирало во время родов. Радости в этой жизни было мало... Откуда они брали воду? Посмотрите здесь, из-под песчаника сочится вода. Анасази выдабливали в породе выемки, и там скапливалась живительная влага... Я слушал - и смотрел по сторонам...

Чернота на потолке - копоть от древних костров.



А это кива - место для сборов и религиозных ритуалов, частично выложенное из камня, частично выдобленное прямо в глубину скалы на манер колодца. В древности кивы были сверху закрыты крышей.


Были обещанные расселины, через которые нужно было аккуратно пробираться...


И тот самый лаз, через который нужно ползти. Он оказался вовсе не таким тесным, как грозился рейнджер, но все же на четвереньки вставать пришлось. Лаз ведет из одной части поселения в другую.

В общем, и мне, и моим девчонкам было в радость - и про историю, и про разного рода приключения. А вот в Cliff-Palace так порезвиться не удалось. Поселение находится под угрозой постепенного обваливания из-за многочисленных туристов, поэтому большую часть времени (всего на экскурсию дается час) мы провели, слушая важного лектора-рейнджера. Он похож на индейца, манера говорить у него очень степенная, подоходящая какому-нибудь вождю, но про себя он сказал, что является усыновленным сиротой, и не знает, кто его родители. (На фото - он, на фоне стены в Cliff-Palace).

В одном из домов здесь сохранилась фреска (на фото вид снизу вверх, снято из окна, снаружи).

Мне понравилось то, что американцы не просто внимательно, не отвлекаясь на сторонние переговоры, слушали рейнджеров, но и задавали вопросы, и их было немало, и они были интересными и по существу. Они вступали в диалоги с лектором, который только поощрял это, терпеливо выслушивали ответы на чужие вопросы, отвечали на вопросы уже самих рейнджеров (иногда даже хором, что порождало у меня ощущение пионерлагеря). Было очень приятно видеть интерес к истории у бритоголового байкера с характерными бородой, татуировками и шляпой :).

Одного дня там - мало. И здорово было бы посидеть одному в каком-нибудь помещении, и просто послушать ветер, гуляющий в заброшенных стенах, да посмотреть на открывающйся с края террасы вид на противоположную стену каньона, который за прошедшие с момента оставления поселения восемьсот лет не сильно-то и изменился. 800 лет для природы - ничто. Для человечества - очень много. Даже камни, сложенные нами в строения, дологовечнее, мы, их складывающие. Carpe diem, лови момент... Потому что нас тоже не станет, как не стало тех, кто создавал эти монументы, выживая в борьбе со стихией - и в конце концов проиграв и стихии, и смерти...  Ловите момент... Не зря же самым сильным ощущением присутствия древности и связи с прошлым у меня возникло тогда, когда я рассматривал копоть от древних костров на потолках жилищ анасази. Что-то очень мимолетное, но оставляющее след...

Он располагается в несколько странном месте - на карте оно обозначено как поселок Чамбер, на границе с резерзвацией индейцев Навахо, однако на месте мы обнаружили только три церкви и этот мотель. И все. Я пока не понимаю, откуда берутся люди, которые в эти церкви ходят :)). Ну ладно мотель - он на федеральной трассе стоит...

Внутренний интерьер, за исключением вариаций в оформлении, в большинстве мотелей идентичен: две кровати, отсутствие верхней люстры (все освещение - от ламп на столах/стенах), холодильник, микроволновка, телевизоры разной степени новизны, кофеварки, Библия в тумбочке, сушилка, утюг, доска для утюга, стол, кондиционер.

2.

3.


4.

В общем, на проверку мотели оказались лучше многих наших гостиниц (хотя по факту эти мотели проходят по разряду «дешевый аналог гостиницы»). Только в первом, самом пафосном учреждении (с претензией на «гостиничность»), в городке Аламоса, мы столкнулись с неработающими холодильниками, отсутствующими микроволновками и со специфически работающим душем. Специфика заключалась в том, что для того, чтобы душ начал работать, нужно было с большим усилием рвануть кран-рычаг на себя. Именно рвануть, по-советски. Я, расслабившийся за неделю пребывания в США, не додумался прибегнуть к такому простому приему, и обратился за помощью к Дэну: мол, может, я что-то не понимаю? Дэн покрутил рычаг в своей комнате, озадаченно посмотрел на отсутствие результата, а потом дернул рычаг на себя. Потом еще раз. И еще раз. Рычаг отошел от стены и вода нехотя полилась сверху. Похоже, "ударь посильнее" - не только старый добрый российский способ решать проблемы с оборудованием.

В Аламосе мы как раз и остановились перед тем, как на следующий день поехать в Солнечные Дюны. Издалека они выглядят вот так:

5.

Первоначальная реакция — изумление. Едешь до долине Сан-Луис, она со всех сторон окружена горами, плоская, поросшая невысоким кустарником, плюс сельскохозяйственные угодья. Вода есть — и с неба капает, и периодически возникают затопленные участки. И тут тебе — впереди море огромных дюн (самая высокая — более 200 метров в высоту). При приближении видишь, что эти дюны с одной стороны омывает, к тому же, широко разливающийся ручей.

6.

Местами поток воды довольно сильный, подмывающий края дюн. Народ, приехавший в парк, с огромным удовольствием разувается, ходит по прохоладной воде (а в двух шагах - натуральная песчаная Сахара и пекло), а дети вообще чуть ли не нырают в речку. Настоящий пляж - только нигде нет кострищ (запрещено разводить) и нет нигде мусора (убирают сами) - песок чистый (и точно такой же, как на море), пляж - тоже.

7.

Дюны, как я уже сказал - огромны. Они популярны у местных (и не только) сноубордистов - они приспособили свои сноуборды для того, чтобы съезжать с дюн (так называемый "сандбоурдинг"). Для дочек мы притащили простые картонки и жесткого просчитались - картон упорно отказывался скользить даже по "накатанному" песку.

8. Точки - это люди.

9. Я с семьей предпринял героическую попытку забраться на одну из дюн.

10.


Попытку можно охарактеризовать как "слабоумие и отвага". Большинство американцев, решившихся идти на штурм, надело кроссовки. Мы же решили, что в них будет жарко. Ну да... В сандалиях на босу ногу по раскаленному на солнце песку - это совсем не жарко, ага. Мы забрались на небольшой пригорок - и поняли, что дети точно не дойдут. Я все порывался-таки рискнуть, широко поднимая ноги (песок успевал остыть) и с надежной поглядывая на проплывающие тучки, но надолго меня бы не хватило, риск серьезно обжечь ноги рос, а тучи упрямо летели мимо. Возвращаться обратно к машине за кроссовками было слишком долго, и времени на второе восхождение у нас бы не хватило. Пришлось возвращаться к ручейку и с радостью охлаждать почти поджаренные пятки. Особенно радовалась младшая, Анютка - у нее был день рождения, восемь лет, однако идея забраться подальше в пустыню, чтобы его отметить, ее совсем не прельщала, и больше всего манил ручей - вот это она понимала и ценила :). Дотащиться до реки с пригорка отчасти помогли те самые картонки, захваченные детьми - ноги на них отходили от жара.

11. Тот самый пригорок, до которого мы добрались (мы были не первыми - еще одна пара в сандалиях и с ребенком, только уже американская, размышляла о превратностях судьбы и о недосягаемости песчаных вершин).

В зависимости от света песок менял оттенки - от пепельного до золотого. И жара над песком стояла сильнейшая, без воды туда идти нельзя категорически.

По закону подлости, спустя некоторое время с нашего спуска, с гор с поэтическим названием Сангра де Кристо нагнало тучи с серьезной грозой. Дюны из солнечных стали серыми.

12.


Резко похолодало, людей с импровизированного пляжа сдуло в момент. Но чистоту можете оценить сами - я настолько насмотрелся в России на загаженные места общественного пользования (особенно на пляжи близ Владивостока), что тут не могу не удержаться. Разница между менталитетом налицо (впрочем, про американцев я отдельно напишу).

Дюны занимают лишь малую часть большой горной долины Сан-Луис, и, что примечательно, они не расползаются по долине, а остаются на одном и том же участке, лишь немного перемещаясь. Вопрос к читателям: есть у вас идеи, откуда взялась эта громада песка, и почему она остается на месте, не расширяясь и не захватывая всю долину? (Правильные ответы я выяснил, но любопытны ваши идеи).

А потом была дорога через те самые горы - мы ехали в Меса-Верде, следующий промежуточный пункт нашего пути, и  оказались в зеленом мире сосен (о, эти сосны...), трав и гор. У меня глаза отдыхали после масс бело-желто-серого песка. Дюны поразительны не только своими размерами и компактностью размещения - они поражают своей неуместностью, своим несоответствием местному ландшафту, как будто кусок песчаной Сахары или Калахари перенесли в американский Запад. Поэтому они - чудо... Не меньшее, чем этот мир, развернувшийся перед нами в горах.

13.

14.

15.


16.


P.S. Ну и как же на Западе США без бизонов. Проезжали и мимо них.

17.

Любопытно, пересекаясь с американцами, обнаруживать в себе свою непохожесть на них. Люди другой культуры выступают своеобразным зеркалом, в которое ты смотришься - и замечаешь то, что в обычных условиях не видишь. Например, обнаружил, сколько внутренних запретов на социальное поведение есть у нас, и которых нет у американцев - и наоборот, в чем мы свободнее (хотя сомнительно, что это к лучшему). Вот, взгляните - на фото вы видите детский сад и начальную школу. Здание совершенно непримечательное, утилитарное до примитивизма в своей внешней форме. Каждая дверь ведет из помещения конкретной группы во двор (двери подписаны).

1. Детский сад.

К детскому саду примыкает, как и в России, детская площадка. Земля на ней щедро посыпана опилками, отчего пол стал слегка пружинистым - и гораздо более мягким, чем даже резиновое покрытие, привычное для нашей страны (не говоря уже про асфальт). Остаетя вопрос, насколько безопасны эти опилки (могут попасть в глаза), хотя я не думаю, что опаснее песка, которым тоже богаты наши площадки.

2. Детская площадка.

Так вот, про внутренние ограничения. Мои дочки, Марина и Анютка, радостно побежали на эту детскую площадку. Минут через пять, когда мы выяснили по надписи на двери, что это детский сад/начальная школа, я подошел к Марине и сказал: "Марина, а ты знаешь -  это детский сад". Марина в ту же секунду сжалась, напряглась и спросила меня: "А что, здесь можно?!" Привычное российское "нельзя, если не разрешено!". Оно проявлялось и других моментах. Например, когда наша семейная компания, гуляя по городскому парку, уверенно шла по бетонной дорожке, и с удивлением провожала взглядом бегуна, который непринужденно трусил по траве, росшей вдоль этой дорожки. Как, бегать не по дорожке? "По газонам не ходить!" - глубоко залезло в подкорку, и даже несмотря на то, что мы постоянно видели людей, которые спокойно по этим газонам шли, это правило то и дело выскаивало в сознании.

Еще мой взгляд спотыкался о младенцев. В самолете, летевшем рейсом из Сан-Франциско в Денвер, семья явно индийского происхождения усаживалась в кресла, и отец держал на руках младенца дней эдак 10-15 от роду. Ну, я решил, что они, возможно, едут из роддома домой (хотя Денвер город большой, и точно не дороже Сан-Франциско), поэтому и взяли с собой такую кроху. Но через пару дней в открытом детском бассейне в парке Форт-Коллинза я вижу молодую маму, сидящую на газоне, и держащую на руках младенца опять-таки возрастом дней 10-15. И это ничуть не смущало маму, как и окружающих. Вспомнил тогда российскую традицию прятать своих младенцев от посторонних взглядов где-то до месяца, а уж вытаскивать их общественные места в таком возрасте - это вообще преступление :). И понятно, что одежды на этом младенце было ровно столько, сколько требовала погода (ок. 25 градусов) - никаких шапочек, шарфов и тройных кофточек. Так, легкая распашонка. В общем, с детским здоровьем здесь так не носятся, как у нас.

Пожив несколько дней в большом доме, я подумал о том, что одному мне бы здесь жилось очень одиноко. Для семьи - да, хорошо. Но одному человеку трудно обжить все эти многочисленные помещения, освоить, сделать своими. И тогда они, за исключением трех-четырех комнат, начинают захламляться, пылиться, превращаясь в склады. А сейчас в США массово строят дома, которые по площади превосходят те, которые строились в 1960-е годы (мы живем в таком), раза в два. Вот, например, один из таких новых районов:

3.


Чем больше, тем лучше? Иногда это так, если часть дома приспосабливается под собственный бизнес (мастерская, какие-нибудь группы и т.п.). Но даже с этим есть два момента, которые подобную застройку делают не очень-то и привлекательной (для меня), не считая цену. Дома строятся очень близко друг к другу, окно-в-окно, это первый момент. А второй - у таких домов, как правило, отсутствует приусадебный участок, где можно разбить свой сад. Весь земельный участок занимает дом. Так что мне значительно ближе старые дома - они не такие большие, но можно и парадный вход сделать таким, какой нравится тебе, и на заднем участке сад себе можно устроить.

4. Парадный вход в наш дом (сравните с фото выше).


Любопытно, что большие дома покупают не обязательно богатые люди. Вот такая машина стабильно припаркована у одного из "богатых домов". Хотя черт их знает - может, рабочий какой приезжает?

5.


6. Кроме частных домов в Форт-Коллинзе часто встречаются кондоминиумы (дома на несколько семей). Довольно симпатичные (хотя у них тоже нет своих участков).


7. Вход в один из таких домов.


В саду нашего дома самые частые гости - белки. Они в городе вместо кошек, собак и бурундуков вместе взятых. Поскольку я еще к ним не привык, как местные, то вот вам несколько фото этих непосредственных милах (которые, впрочем, быстро съедают все хозяйские яблоки - хуже них только еноты).

8.
9.

10.

11. Белки довольно упитанные. И иногда устают :)


Возвращаясь к теме запретов и разрешений. Читая некоторые отзывы о США, иногда ловил себя на ощущении, что, если им верить,  все американцы соблюдают правила, принятые в их стране, что если кто что и нарушает - так это жители разного рода гетто, но уж никак не добропорядочные WASP - белые американцы европейского происхождения из среднего класса. Может, оно и так, но мы в хороших районах Форт-Коллинза (никаких этнических или расовых гетто в городе нет) видели и машины, припаркованные рядом с "парковка запрещена в любое время", и не убирающих отходы жизнедеятельности своих собак граждан, и переходящих на красный свет молодых людей, и следы студенческой попойки, и, мягко говоря, не очень чистые  туалеты в парке близ города. Другое дело, что этих фактов - единицы, и они составляют не правило, а как раз исключение. Как, например, вот эти пивные банки на столе и под столом.

12.

13. А вот тот самый туалет - с виду очень приличный и чистный, а внутри... Российский типа сортир. Было неприятное удивление - картинка очень непривычная здесь. Но уж как есть.

Кстати, это строение находится в прилегающем к Форт-Коллинзу парке Лори и водохранилище Лошадиный Зуб (названо в честь скал, напоминающих понято что). Место очень красивое, и при этом всего минутах в 10-15 езды от города на машине. Тут, на земле, когда-то принадлежавшей команчам и арапахо, проекает река Паудер (в переводе с французского - Порох). Такое название обусловлено тем, что фрацузские трапперы (охотники и заготовщики меха) в этих местах обустраивали спрятанные от индейцев запасы пороха (чтобы с собой слишком много не таскать). Просто оставлю несколько фотографий здесь.

14. Скалы и река Паудер.

15.


16.

17.

18.

19. Дорога в парк.

20.

21. Водохранилище (это и след. фото)

22.


Везде оборудованы дорожки, тропы, смотровые площадки, а кое-где установлен гриль - привози с собой мясо, смотри на озеро/водохранилище, и жарь. Сходить с дорожек нельзя. Анютка радостно шла по дорожке, срывала себе травинки и листики (по российскому обыкновению), но ей сделали замечание - так здесь не принято. Ловить рыбу можно, но только по специально приобретенной лицензии. Пенсионерам ее выдают бесплатно, но нужно знать, где именно - раньше их выдавали практически во всех специализированных магазинах, сейчас нет. Детям и подросткам в городской черте ловить можно без лицензий.

23.

24.

Пока все. Через день уезжаем, через несколько национальных парков к Большому Каньону в Аризоне. Будет, чем поделиться и о чем подумать.

До крайности все дошло в тренингах «ЭСТ» и вышедших из него разного рода «Лайфспрингов», где контроль над участниками – важное условие обретения ими «ответственности» и независимости. Получается типичное оруэлловское «война – это мир». Только ты отвечаешь за то, что с тобой происходит, никто в мире не отвечает за то, что он делает с тобой. Тебе нахамили – не надо было доводить дело до хамства. И вообще – почему ты с хамами водишься? Обиделся на хамство? Это не тебя обидели, а ты сам обиделся. Оказалась в ситуации домашнего насилия и не можешь выбраться? Это твой выбор, ты сама получаешь какие-то выгоды от этого, тебе это нравится. Хотела бы — давно бы ушла. Врачи в тяжелых рабочих условиях жалуются на эмоциональное выгорание? Это ваша ответственность, нечего ныть – или справляйтесь, или вон из профессии. Сами, все сами, а если вы не справляетесь, то это исключительно от вашей безответственности, инфантильности и т.п.

Не зря же эту идеологию с радостью восприняли некоторые «бизнес-коучи». Гиперответственный человек, который никогда не задается вопросами «а где предел моих возможностей?», «а возможно ли в этих условиях, которые мне предлагают, работать лучше?», «а можно ли поднимать вопрос об ответственности моего начальства?», который во всем винит себя и в итоге доводит себя до срыва – отличная и исполнительная рабочая сила. Изнасилуй себя во имя идей свободы выбора и ответственности! Возможно все, только вы сами себя ограничиваете, долой это нытье, кивание на обстоятельства и так далее. Вон, Ник Вуйчич без рук и без ног – и какой позитивчик, вон, наши предки жили в худших условиях, а вы тут ноете, блин!

Все эти рассуждения, замешанные на осуждении и вере, что «я не такой», базируются на вере в то, что человек способен полностью контролировать самого себя. Существование бессознательного либо полностью игнорируется, либо утверждается, что осознать что-либо — это раз плюнуть, и все. Про эту иллюзию самопонимания я уже писал (ссылка), здесь же хочу обратить внимание на несколько моментов, связанных со свободой выбора и пределом возможностей человека контролировать себя. Эти моменты совершенно упускают из виду те, кто не понимают, почему, например, люди, находящиеся в тяжелых жизненных условиях (систематическое домашнее насилие; унизительное отношение начальства; эмоциональное выгорание и др.) нередко мало что предпринимают, чтобы что-то изменить. Итак, какие это моменты?

1. Контролировать/изменять можно только то, что осознается. Все, что остается вне сознания, не поддается никакому контролю со стороны личности. Собственно говоря, усилия психологов/психотерапевтов/психиатров направлены в немалой степени на то, чтобы увеличить объем осознаваемых психологических процессов.

2. Представления среднего обывателя об уровне собственной осознанности сильно завышены. Кстати, у психологов/психотерапевтов/психиатров есть свое бессознательное и, по моим наблюдениям, многие из них точно также имеют сильно завышенные представления о собственной осознанности (и чем меньше личной терапии — тем больше). Человек - не изолированный организм, а часть окружающей среды, на которую оказывает воздействие множество факторов, большая часть из которых не осознается. Работы нобелевского лауреата Д.Канемана и таких известных психологов-экспериментаторов, как Э.Аронсон, Д.Ариэли и др. вскрыли громадный пласт не осознаваемых человеком стимулов, влияющих на наши выборы — при полной уверенности человека в том, что он действует рационально и осознанно (см. список литературы внизу).

Эта полная уверенность в собственной рациональности играет злейшую шутку в ситуациях, когда люди сталкиваются с чужим и, на первый взгляд, иррациональным поведением других людей. Собственное безумие замечать и осознавать сложно и тяжело, а вот чужое — запросто. И правда: чего это женщина раз за разом возвращается к тому, кто ее бьет и насилует? Я бы (как и все нормальные люди) сбежал бы любой ценой!

И любопытно было слышать «раз она не уходит от того, кто ее бьет — значит, не хочет» от тех, кто признавался, что страдали от безответной любви, в том числе сталкиваясь с унижениями со стороны тех, кого любят, но при этом снова и снова пытаясь добиться взаимности — вопреки любой логике, вопреки собственной злости/униженности. От тех, кто сами год за годом пребывают в деструктивных отношениях (дома или на работе), воспринимая их за норму, спасаясь от тяжелых переживаний за целым рядом рациональных «объяснялок», снижающих уровень дискомфорта.

Так работает наша психика: личный негативный опыт бессилия, зависимости и невозможности что-либо изменить, который не осмыслен человеком, часто попадает в «слепое пятно» в угоду иллюзии самоконтроля. Кроме того, для современного общества характерен культ рационализма, в соответствии с которым нерациональное поведение — или признак полного безумия, или признак глупости/слабоволия. Так что «нерационального» или в психи запишут, или в «самивиноваты, могут, но не хотят». Категория «хотят, но не могут» - пугает, обращает людей опять-таки к опыту бессилия и неподконтрольности. Поэтому, например, депрессия, которая не вписывается в картину «обычного» безумия, рассматривается как проблема с волей, как «нытье», а не как реальная болезнь. Туда же идут панические атаки, созависимое поведение и другие проявления нерационального поведения людей с сохранным интеллектом. Мол, это не болезни/расстройства, а так, личностные особенности, слабости характера, не заслуживающие уважения. Шизофренику («психу») прощается больше, чем депрессивному.

3. Реальный выбор возникает только при наличии осознанной альтернативы. В случае отсутствия ОСОЗНАННОЙ альтернативы в дело идут автоматические, основанные на прошлом опыте, реакции, все то же бессознательное. Многим людям, особенно тем, кто в прошлом получили ту или иную травму, знакомо состояние полной или почти полной потери контроля в ситуациях, напоминающих травматические. Люди, подвергавшиеся в прошлом травле/буллингу, часто впадают в состояние, близкое к панике, когда им начинает казаться, что их вот-вот начнут осуждать/нападать — и никакие рациональные увещевания здесь не помогут, в психике человека нет реального, осознанного альтернативного объяснения поведения людей.

4. Наличие реального выбора не означает, что человек способен им воспользоваться. Просто потому, что не все в этом мире супермены. Просто потому, что для жертв домашнего насилия самым опасным периодом является тот, когда они пытаются уйти от того, кто это насилие осуществляет (а не когда просто терпят!) — возможно все, вплоть до убийства. Просто потому, что есть ситуации — и их немало — когда обстоятельства сильнее воли одного человека, и если он не находит поддержки — он не сможет вырваться. Как бы ни старался. «Если ты захочешь — ты сможешь все!» - звучит красиво, но к реальности отношения не имеет. А когда приводят в пример тех, кто справился, тех, кто выдержал, то я тут могу сказать следующее: во-первых, у большинства из них была та или иная форма поддержки, а во-вторых, есть так называемая «ошибка выжившего». Люди хорошо помнят успехи и героев, но быстро забывают тех, кто потерпел неудачу, делая то же самое, что и герои. И на одного героя приходится с десяток «неудачников».

В общем, для того, чтобы вырваться из «привычной» патологической ситуации и что-то изменить, необходимо провести ряд сложных действий:

а) Осознать то, что раньше сами не осознавали (чаще всего это происходит при помощи других людей). При этом сделать это нужно вовсе не в благоприятной обстановке, а нависая над пропастью.

б) Из осознанного выявить то, на что мы можем повлиять, а на что — нет. Причем в обеих категориях могут оказаться как неблагоприятные факторы внешней среды (их нельзя скидывать со счетов!), так и личностные особенности.

в) Сделать выбор между имеющимися осознанными альтернативами там, где мы можем на что-то повлиять.

г) Найти поддержку для того, чтобы вырваться из патологической ситуации и реализовать сделанный выбор.

И чем сложнее, чем патологичнее ситуация — тем тяжелее даётся КАЖДАЯ стадия. Если вам кажется, что это просто — поздравляю, в своей жизни вы никогда не были в действительно кризисных ситуациях, которые требовали бы от вас не простого проживания, но активных изменений. Если вам кажется, что все это тяжело, но все же можно сделать с одной попытки или быстро — то же самое, вы с подобным не сталкивались, или считаете, что все люди одинаковы и похожи на вас. Потому что те, кто столкнулись, прошли через испытание и выжили, не скажут «это было просто, нужно взять и сделать».

Нытье и безответственность существуют. Психология жертвы с позицией «я ничего делать не буду, это мир должен под меня прогнуться» - есть, и она очень раздражает. Однако понять, что мы видим — подлинную беспомощность, достижение предела возможностей человека повлиять на ситуацию, или игру в беспомощность  — можно чаще всего только непосредственно взаимодействуя с человеком (и это тема для отдельной статьи). Со стороны не «виднее», особенно если вы не специализируетесь на помощи.

Литература
1. Аронсон Э., Тэврис К. Ошибки, которые были допущены (но не мной)
2. Ариэли Д. Предсказуемая иррациональность (др. издания "Поведенческая экономика")
3. Добелли Р. Территория заблуждений: какие обишки совершают умные люди.
4. Канеман Д. Думай медленно... решай быстро.
5. Млодинов Л. Неосознанное: как бессознательный ум управляет нашим поведением
6. Халлинан Д. Почему мы ошибаемся? Ловушки мышления в действии.

Если вам понравилась статья, то благодарность можно выразить через перевод любой суммы: это добровольно, анонимно, и является для меня мотиватором для дальнейшего ведения блога.