О разводе говорить всегда тяжело. Особенно тяжело, когда этот развод случается в христианских семьях.

Россия занимает первое место в мире по разводам. Это опубликованная статистика. Это не удивительно, потому что первое, что советская власть сделала, – стала разрушать семью. Стало возможно регистрировать или не регистрировать браки. В любой момент в 20-30-ые годы можно было пойти и, даже не поставив в известность свою жену или своего мужа, развестись с ним в ближайшем ЖЭКе, как это описано в некоторых рассказах Зощенко.

Зачем брак?

К сегодняшнему дню мы пришли к такому состоянию, что люди приходят к браку, совершенно не понимая, что это такое и зачем они вообще соединяются в браке. И то это хорошо, когда они все-таки приходят к браку, потому что желание какой-то стабильности и какой-то ответственности людей подвигает к тому, чтобы они свой брак хотя бы регистрировали. Ну, а если они хотят повенчать свой брак, это кажется для нас таким замечательным явлением, что мы (люди, служащие в Церкви) готовы этот брак сразу с удовольствием повенчать, даже не спросив, верят ли вообще эти люди в Бога, читали ли они когда-нибудь Евангелие, исповедовались ли они и причащались?

Для сегодняшнего человека, в отличие от человека прошлого времени, когда вступление в брак было новым этапом его жизни в обществе и вообще новым осмыслением своей собственной жизни, просто жизнь менялась кардинальным образом, человек вступал в брак как в некий новый период своей жизни, сегодня брак ровно ничего не значит, для человека, вступающего в него.

Например, сегодня, вступая в брак, человек совершенно не думает о том, как он будет обеспечивать свою семью. Очень часто многие браки – молодые браки — совершаются с полной уверенностью, что родители должны будут эту молодую пару содержать, снимать для них квартиру или предоставлять для них жилплощадь и, пока у них веселая молодая жизнь, всячески их снабжать деньгами. Жизнь продолжается, и когда нужно уже что-то делать самим, оказывается, что сами никто ничего делать не умеют, не хотят и совершенно к этому не готовы. Им проще разойтись, потому как и детей, скорее всего, в таком браке не бывает.

Любовь требует ответа

Брак и любовь требуют от человека очень большой ответственности. Любовь требует ответа. А мы сегодня привыкли смотреть на мир и на любовь так, что любовь не требует ответа, а любовь – это то, чем я привык пользоваться, любовь – это то, что доставляет удовольствие, любовь – это примерно то, что я могу заказать в ресторане. Потому что у нас, к сожалению, в русском языке слово «любовь» относится к человеку, к животному, к мебели, к природе и к пище.

Поэтому, когда человек говорит «я люблю», он в это слово может вкладывать тот же смысл, который вкладывает, когда говорит, что «я люблю макароны». Так чаще всего и бывает. Человек относится к другому в этой жизни как к некому прекрасному блюду, которое вызывает у него эмоции, аппетит, слюну. И он хочет это блюдо потребить, этим блюдом напитаться. И когда тарелка становится пустой, ему больше ничего не надо.

Так же люди относятся и друг к другу, они готовы друг друга все время потреблять, готовы друг друга «иметь». Это такой глагол, который сейчас очень употребим, когда люди говорят о любви: «Я хочу кого-то иметь». То есть я хочу этим человеком воспользоваться, я хочу этого человека потребить, я хочу от этого человека получить максимум того, что этот человек способен дать. Но это же не значит, что я готов так же, в равной степени отдавать себя другому.

Человек смотрит на другого и говорит: «Какой же прекрасный человек, какой он удивительный, какой красивый, симпатичный, образованный, легкий, богатый… как можно много от него получить, как многим можно в нем воспользоваться». И человек начинает пользоваться молодостью, красотой, обаянием, всем, что дает молодость, что дает человеческая красота, человеческая симпатичность, прекрасный человеческий потенциал, который в каждом из нас заложен, и этим пользоваться, где-то больше, где-то меньше.

Но когда-то это кончается – в жажду стакан очень быстро выпивается. Человеческая жажда стаканом утоляется, а потом оказывается, что на дне ничего нет, а жажда осталась. Человеку дальше хочется что-то есть, напиваться этой красотой, этим богатством человеческой природы. Этот стакан уже выпит, значит, надо искать что-то другое, чтобы можно было пить дальше, потреблять.

Так расходятся люди, так кончается любовь, так завершаются семейные отношения, потому что причина только в этом, ни в чем другом. Слово «любить» для многих – значит, любить человека так, как мы любим макароны. К величайшему сожалению, это относится и к нам, христианам. И когда церковные браки распадаются, это так горько и так страшно, потому что брак по своей природе не может быть расторгнут. Потому что когда Господь говорит о том, что из двух делает одно, творит одно («И будут два едина плоть» (Быт. 2 гл.), «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:6)), Он говорит о самом главном – о таинственной природе человеческих отношений. О таинственной природе, а не о секретной, потому что она непознаваема до конца.

Такая огромная природа любви, что ее человек познать не может, поэтому она таинственная. Природа любви такова, что ее нельзя расторгнуть, как нельзя человека разлучить от любви Божьей. Об этом Апостол Павел тоже говорит замечательно: «Что отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или опасность, или меч?…» (Рим. 8. 35-37). Что может человека по-настоящему отлучить от любви Божьей? Ничто не может человека отлучить от любви Божьей! Это природа любви, она не может быть разделена.

До готовности отдать жизнь

И если человек говорит кому-то «я люблю» или думает о том, что он кого-то любит, он, прежде всего, для себя должен быть твердо уверен в том, что он готов за этого человека жизнь отдать. По-настоящему отдать свою жизнь. Это не значит – пойти на смерть за него, это не значит отрубить себе руку или глаз выколоть. Не об этом идет речь. Это полностью открыть свое сердце и свою жизнь для другого человека, то есть полностью впустить человека в свою жизнь. Чтобы в тебе самом ничего уже не осталось, потому что ты полностью свою жизнь отдаешь другому человеку. Отдать свою жизнь для него, за него, открыть всю свою душу нараспашку для другого и его в себя ввести. Как такую любовь можно разрушить? Да никак.

Такую любовь приобрести очень тяжело. Такая любовь не дается человеку сразу, когда человек влюблен или когда человек только-только начинает свои отношения, даже семейные отношения. Мы не можем говорить о такой любви, что она есть некая данность, некое начало, как о том, что есть, а потом кончается. Нет, это то, что только начинается, а потом продолжается, потом рождается, потому что настоящая любовь рождается в браке через десятилетия этого брака. Не на первый год, не на второй, когда деревянная, железная, мармеладная свадьба, а когда по-настоящему люди так сумели прожить вместе, так сумели друг друга слышать, слушать, слушаться, так сумели друг друга прощать и так сумели друг друга поддерживать, друг друга принять, что их уже не бывает по отдельности. Их по отдельности просто нет. И даже если они разлучены какими-то обстоятельствами, скорбными, и живут уже в разных концах планеты.

Любовь нельзя расторгнуть

Я знаю такую семью, где муж находится много лет в заключении (почти десять, и столько же почти еще светит), а любовь к жене и жены к мужу от этого не пострадала. Они все равно очень любят друг друга. Видятся на свиданиях, а любовь все равно больше. Тюремные стены для такой любви ничего не значат. Хотя они страдают, конечно, переживают, мучаются, но сама по себе любовь не становится меньше почему-то. Потому что есть такая таинственная природа любви, когда она сильнее, чем тюремные стены, или, как сказал премудрый Соломон, «сильна как смерть любовь» (Песня Песней). И тогда смысла нет говорить о том, что брак может быть расторгнут.

Не может быть любовь расторгнута. Любовь может быть убита, любовь может быть разрушена, любовь может быть растоптана человеческим эгоизмом, желанием все себе подчинить, желанием все для себя сделать.

И здесь что христианский брак, что брак людей неверующих рушится по одной и той же причине. И никакое таинство венчания само по себе никакой брак никогда не спасало. Никакое таинство венчания само по себе как действие, как некая потусторонняя сила ничего не могла прибавить тем, кто живет иными законами бытия, не законами Евангелия.

Если человек живет законами евангельскими, если человек понимает, что такое любовь, чудо любви Божьей и благодати, которое подается венчанием, этот брак преображает. Удивительным образом преображает.

Брак в Кане Галилейской. Роттердам. Museum Boymans-van Beuningen

Не зря же во время венчания читается Евангелие, когда Христос пришел на брак в Кану Галилейскую. Конечно, в этом Евангелии мы видим то, что Христос благословляет брак своим пришествием. Но ведь таинственным образом это Евангелие рассказывает о самой природе брака, о самой сущности любви, о том, как обычная человеческая природа может быть преображена любовью и стать чем-то совершенно удивительным. На этом браке не хватает вина, как у всех у нас в жизни чего-то не хватает важного. Кончается. Человеческие ресурсы тоже кончаются. И человеческая эмоциональность конечна, и человеческий ум не бесконечен, и терпение человека имеет предел. И вот на этом браке кончается то, что на брачном пиру за столом является главным – вино, которое веселит сердце человека, потому что люди пришли на этот брак веселиться, радоваться. И когда на свадьбе нет вина, ну что это? Стыд и позор.

И Христос претворяет воду в вино. Простое, безвкусное, без запаха, без цвета вещество (Н2О) претворяет в вино.

Так случается с нашей любовью, с нашими отношениями. Они у нас простые, естественные человеческие потребности: быть любимым, с кем-то делить свою жизнь, свой кров, свою постель, быть согретым кем-то. Совершенно нормальные естественные человеческие желания. Они такие же простые, как и вода. Но именно поэтому они и конечны. Они в конечном итоге и безвкусные, без запаха и без цвета.

И дальше идти некуда, если просто не тянуть свою лямку и не думать о том, что надо детей воспитывать и вообще вместе легче копать огород, что для многих браков является самым большим скрепляющим моментом – огород, куда надо выезжать и сеять вместе картошку. Если б не картошка, то этих браков бы не было.

А Христос показывает, что любовь может быть другой, что эту любовь можно преобразить в такое удивительное вещество. Как отличается вино от воды, так отличаются простые естественные человеческие отношения от той любви, которую человек приобретает в браке, потому что она по природе уже иная. Она уже совсем другое. И если такое с человеком не случится, если любовь не преобразится, то брак может сохранить только огород или совесть человека по отношению к детям, хотя брака уже не будет, он будет разрушен. Не будет брака, потому что не будет любви.

Но мы еще знаем одну вещь: что вино становится для нас веществом Евхаристии, что даже это вино тоже может быть преображено в кровь Христову, в состав Христовой любви, в ту кровь, которую Он по любви за нас пролил на кресте. Вот до каких удивительных высот может достигнуть человеческая любовь!

Именно поэтому христианский брак не может быть расторгнут. Потому что если любовь лежит в основе брака, то никакая сила не может расторгнуть этот брак, не может победить любовь, если она настоящая. А если этого нет, то уже ничто не поможет, потому что если сам человек не трудится над своей любовью, если человек постоянно себя к этому труду не привлекает, сам себя человек никогда не распинает в этой любви, в супружеской любви, брачной любви, то тогда ничего не получится.

Подкладывать дрова в огонь

Для того, чтобы горел огонь в очаге, надо подкладывать туда дрова. Это все понимают, иначе костер потухнет. Чтобы хотя бы маленький огонечек любви полыхал в твоем сердце, обязательно надо что-то делать. Чтобы этот огонь горел, нужно вещество, которое бы горело – это наша жертва, жертвенность. Нет другого способа сохранить любовь, как постоянно себя для другого открывать, открывать, открывать, себя в этом ставить на второй план, любимого на первый план. И все. А иначе все будет разводиться, и никакая церковь, никакие обряды и таинства не спасут семью, если в ней этого нет.

Когда говорят: по каким причинам можно разводиться? «По жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так» (Мф. 19:8) По жестокосердию можно писать разводное письмо, потому что вы не любите, для вас брак не есть любовь. Цель и природа брака всегда одна и та же. В Ветхом завете были иные. Брак христианский отличается от ветхозаветного брака. Это сейчас почему-то звучат голоса, которые говорят о том, что цель брака – деторождение. Цель брака – не деторождение. Деторождение – это природа брака, это его естественное продолжение. Но это не цель. Люди не за этим вступают в брак. Брак в исламе имеет целью продолжение рода, потому что там не стоит цель большой любви между мужем и женой. Может быть, она появляется в этих семьях, но изначально человек выбирает себе жену, не видя ее лица и даже ничего о ней не зная. Трудно себе представить, что можно говорить о любви. Так же было и в Ветхом завете.

А христианский брак – это все-таки союз любви. Целью христианского брака является сама любовь. Это ее воплощение, осуществление, это та самая задача, которую поставил Христос на браке в Кане Галилейской – делать из воды вино. Для каждого из нас цель брака – претворить воду в вино. Вот это цель. И поэтому мы называем христианскую семью малой церковью. Почему? Да потому что если есть там любовь, то никакие врата ада ее не одолеют. Ведь сказано, что «Церковь врата ада не одолеют» (Мф. 16. 18). Это же сказано и о семье, если это семья, в которой залог любви. Ад не может победить любовь. Поэтому семья – единственная родительница любви. Настоящей любви. Не любви к макаронам, а той любви, которая делает из двоих одно.

Беседовала Тамара Амелина.